Техника - молодёжи 1999-04, страница 42

острова Монерон и вернулся в базу. Чтобы проверить, как работают пинчеры, я послал к мысу дизельную подводную лодку, а затем и атомную. Американцы тоже прислали свой атомоход, ходит под водой, выслушивает сигналы пинчеров. Да куда там, шум от кораблей и судов в районе падения стоит такой, что, кроме гребных винтов, ничего не слышно. А нам в помощь — мы его еле-еле выбили — подошло судно нефтегазоразведки «Мирчинг», голландской постройки, с великолепным навигационным комплексом, с подводными телекамерами на борту, способными работать на глубине в триста метров. С его помощью и удалось найти основную массу обломков «Боинга», то есть фактическое место падения. Но нельзя ничего поднимать, так как сразу же привлекли бы внимание американцев. Их вертолеты у меня над головой так и висели. Приходилось маскироваться, я свои адмиральские погоны под синей курткой прятал.

Жду, когда наши «подсадные утки» выманят конкурентов к Монерону. Час проходит, другой, пятый... Пока никакой реакции. Неужели не сработает? Время идет, «великая армада» толчется все на том же пятачке... Спускаюсь в кают-компанию на обед. Только принялся за первое блюдо, вдруг в дверях появляется капитан 2-го ранга, офицер разведки и смотрит на меня более, чем выразительно. Выхожу в коридор.

-Что?!

— Товарищ адмирал, американский эсминец «Бретфорд» и один из фрегатов резко развернулись и быстро пошли к Монерону. В радиосети — большое оживление.

— Клюнули!

Но потирать руки было еще рано. Образовал три ложных поисковых группы, чтоб тралили в разных местах и создавали видимость, что мы до сих пор ищем обломки. Вскоре к Монерону пошли крейсер УРО с флагманом на борту, три японских сторожевика, другие фрегаты... А до мыса худо-бедно — 28 миль, свыше полета километров. Я тоже послал туда один из кораблей. Доносят: «американцы ведут интенсивные водолазные спуски» А глубина там — 850 метров. Ну, ищите, ребята... А они уже по всему миру раструбили: обнаружено место падения южнокорейского самолета, вот-вот будут подняты «черные ящики».

Мы же тем временем поднимаем куски фюзеляжа, крыльев, турбин... Все детали доставляли на Сахалин, там, на плацу пограничной бригады, инженеры расчертили на асфальте контуры «Боинга» в натуральную величину и стали выкладывать на нем все находки Этим занималась комиссия экспертов, которая прилетела из Москвы во главе с генерал-лейтенантом из Генштаба. В нее же входили специалисты Аэрофлота, ми-навиапрома... Всего двадцать один человек.

Ну а мы тем временем продолжали свою работу. «Мирчинг» встал точно над местом самой большой груды обломков. Под килем сто сорок метров. Надо спускать водолаза-глубоковод-ника. Но заминка — водолазы не готовы, им на полноценную подготовку надо не менее трех суток. Где взять такое время?

А американцы в ложном районе во всю шуруют. У них уже даже вертолет там в воду упал... Начальник разведки докладывает мне: получено сообщение, что завтра в 11 часов на борту ракетного крейсера США флагман собирает аккредитованных журналистов, чтобы продемонстрировать им подъем «черных ящиков».

В чем дело? «Боинг» же под нами. Какие ящики они собираются демонстрировать? Что им стоит изготовить макеты авторегистраторов, записать на них нужную информацию — это совсем

нетрудно при должном профессионализме — а потом предъявить ИКАО и нам? Надо опередить этот брифинг во что бы то ни стало!

«Мирчинг» все же спустил водолаза. С лампой и телемонитором он обследовал останки самолета. Специалисты-авиаторы следили за ним по экрану и давали приказания — это бери, это не трогай. Отобранные детали водолаз откладывал в мешок из металлической сетки. «Боинг» лежал на крутом склоне, обрывавшемся в бездну. Просто чудо, что он не угодил за недоступную для водолазов отметку.

Я хотел сам высадиться на «Мирчинг», но погода была очень свежей, развело волну, можно было навалиться на судно, решили не рисковать. Вернулся на плавбазу, и тут меня вызывают к буквопечатающему аппарату спецсвязи. На линии первый заместитель главкома ВМФ адмирал флота Николай Иванович Смирнов. Читаю:

«Знаете ли вы, что завтра у Монерона, как объявили японцы, американцы будут поднимать "черные ящики"?».

«Да, знаю».

«Тогда ваши действия, Владимир Васильевич совершенно непонятны. Почему вы торчите в своем районе?».

Мне очень не хотелось разглашать по связи нашу уловку. Попробовал объясниться намеками:

«Товарищ адмирал флота, все идет по плану. Эту акцию я сам спланировал. Прошу иметь это в виду. У Монерона — пустое место Мы находимся в истинной точке».

«Я вас не понял. Что за ересь вы несете?! Вы что, американцев за дураков держите?!».

Я разозлился и передаю почти все как есть:

«Американцы работают на выставленных мною ловушках».

Пауза. Затем пошел текст:

«Я передаю вам приказание главнокомандующего: оставьте у «Мирчинга» своего заместителя, а самому немедленно сняться с якоря и следовать к американцам со всеми оставшимися кораблями. Ходите там, шумите, мешайте поднимать «черные ящики», если сами не можете этого сделать!»

«Николай Иванович! Я еще раз с полной ответственностью докладываю вам, что никаких «черных ящиков» там нет!».

«Адмирал Сидоров! Это приказание главнокомандующего! Вы несерьезно относитесь к делу Вы не отдаете себе отчета, что будет, если американцы поднимут «ящики» первыми! Конец связи!».

Что делать? Спустился вниз в боевой информационный пост, оценил обстановку, просчитываю варианты. Ясно, что мы на верном пути. В любой момент водолаз может найти эти чертовы «ящики». Часа через три ко мне спускается начальник экспедиции контр-адмирал Апполонов:

— Товарищ адмирал, меня только что запрашивал оперативный ВМФ о том, где мы находимся. Он просил передать вам, чтобы вы немедленно снимались и шли к Монерону. Сам же пошел докладывать главнокомандующему.

— Понял.

Собрал офицеров штаба, поставил им задачу идти с отрядом в двадцать вымпелов к Монерону.

— А ты как же? — Спрашивает Апполонов.

— А мы с двумя кораблями и «Мирчингом» будем здесь.

На мою беду в проходе за дверью стоял оперуполномоченный КГБ и все слышал. Он немедленно побежал к себе и по своим каналам простучал, что комфлота Сидоров на приказание главкома ответил то-то и так-то.

А мы приступили к самому ответственному этапу нашей работы. Переставляем «Мирчинг» в места вероятных находок. Как раз пошли самые интересные детали, одна за другой... Связь с водолазом прекрасная. В напряженной работе прошла ночь.

Рано утром меня вызывают к аппарату. Запрашивает лично главком:

«Где вы находитесь?».

Докладываю, что послал корабли к Монерону.

«Я спрашиваю, где находитесь лично вы?».

По тону вопроса чувствую, что он все знает.

«Товарищ главнокомандующий, я нахожусь на прежнем месте. Даю последние указания по подъему деталей самолета».

«Немедленно исполнять мое приказание!!! Если не убудете в назначенный район, я отстраню вас от должности!! Вы совершенно не представляете себе степень государственной важности порученного вам дела!!».

В этот драматический момент, как в спектакле, заходит в рубку контр-адмирал Апполонов и протягивает мне какой-то листок. Я отмахиваюсь, не до бумажек мол сейчас! Вдруг читаю краем глаза строчки:

«Товарищ командующий! С «Мирчинга» только что доложили, что обнаружен первый "черный ящик"».

Что я испытал — словами не передать. Но собрался и отбиваю очередной ответ в Москву:

«Выполняю Ваше приказание, убываю в район Монерона. Одновременно прошу доложить министру обороны, что «Мирчинг» обнаружил первый "черный ящик"».

Пауза.

«Повторите!».

«Повторяю, «Мирчинг» обнаружил первый "черный ящик"».

«Как обнаружил? Где обнаружил?»

На языке так и вертелось — «Да на дне, трать-тарарать!». Но сдержался. А в это время мне сообщают, что водолаз положил «ящик» в корзину и начат подъем. Ну, я немного предвосхитил событие:

«Докладываю: первый «черный ящик» уже находится на борту "Мирчинга"».

«А где второй?».

«Второй ищут. Как только обнаружат сразу же донесу. Разрешите убывать к Монерону?».

И молчание. Надолго. Потом главкома сменил у аппарата его первый зам Смирнов. Обращаюсь к нему:

«Товарищ адмирал флота, я так и не понял — руководить ли поиском второго «ящика» или следовать к Монерону?».

Николай Иванович был как всегда оригинален:

«Владимир Васильевич, прекратите задавать глупые вопросы! Немедленно ищите второй!».

А что делать с первым? Приказал поместить его в дистиллированную воду. Потом запросил химиков Дальневосточного научного центра: в какой жидкости хранить найденный прибор. Но это уже детали... Вскоре был найден и второй «черный ящик».

Благодаря самоотверженности моряков-тихоокеанцев и гражданскому мужеству адмирала Сидорова, страна сохранила свое реноме настолько, насколько это было возможно в той ситуации. Расшифровка записей бортовых регистраторов злосчастного южнокорейского «Боинга», использованного в качестве разведывательного средства, показала обоснованность контр-доводов советской стороны Во время своего визита в Сеул президент России передал «черные ящики» правительству Южной Кореи. Там они и пребывают сейчас, как мрачные реликвии «холодной войны» ■