Техника - молодёжи 1999-07, страница 40
ЛИСТАЯ СТАРУЮ ТЕТРАД Ь... Герман Владимирович СМИРНОВ проработал в научной журналистике почти 40 лет, из которых 15 отдал нашему журналу, содействуя своей работой становлению той «ТМ», которая памятна читателям 70-х гг. По его собственному признанию, и журнал дал ему очень много, сформировав из него — инженера-кораблестроителя по образованию — профессионального редактора и литератора, автора книг «Менделеев», «Под знаком необратимости», «Рожденные вихрем», «Рассказы об оружии», «Корабли и сражения» и других. В отличие от многих своих коллег, он постоянно вел личный дневник, куда записывал наиболее поразившую и запомнившуюся информацию. Эта его дотошная привычка вызывала, признаемся, даже иронию — мол, просто подражает классикам. Но вот прошло время — и кто может честнее (объективнее) рассказать о том, что его (да и нас) некогда волновало? Герман СМИРНОВ ЗАМЕТКИ РВДАКГОР Со школьных лет мы были приучены к мысли, что все профессии одинаково хороши, что в каждой может раскрыться талант любого человека Это оказалось не так. Например, профессия научного журналиста дает возможности, которых нет ни у инженера, ни у конструктора, ни у ученого, ни у администратора. По роду своей деятельности журналист может встречаться практически с любым человеком, подолгу работать в архивах и библиотеках, тратить время на расследования, недоступные большинству других людей. Обрабатывая свои дневники 30 — 20-летней давности, я нахожу в них сведения, наблюдения и мысли, которые, как мне кажется, могут представить интерес и для современных читателей «ТМ». • Талант главного конструктора, руководителя крупного инженерного коллектива состоит в том, чтобы превратить абстрактную научную идею в практически осуществимую инженерную задачу, отделить выполнимое сегодня от всего того, что способно затормозить, а то и сделать вовсе недостижимой поставленную цель. Вот, допустим, в начале 30-х гг. видный турби-нист профессор Уваров взялся проектировать газовую турбину, у которой экономичность и ресурс должны были быть такими же, как у тогдашних паровых турбин. Для этого температура газа перед лопатками должна была достигать 1500° С. И что же? Проработав 10 лет, он так ничего и не создал: подходящих жаропрочных сплавов тогда не было, а охлаждение лопаток оказалось неосуществимой головоломкой. Успеха же достиг англичанин Уиттл: он принял температуру перед лопатками 650° вместо 1500, а ресурс 100 ч вместо 10 000. Конечно, на бумаге его турбина не шла ни в какое сравнение с уваровской по экономичности и ресурсу. Зато она работала, превосходя по легкости и мощности все тогдашние моторы! И именно поэтому с уитт-ловской турбины началось практическое газотурбостроение и реактивная авиация! Мораль: конструктор должен знать, когда можно прыгнуть, а когда пройти по ступенькам! • Когда меня спрашивают, за что я люблю журналистскую профессию, я отвечаю: за то, что она не терпит пустобрехов! Во многих областях можно подвизаться годами, искусным лавированием и молчанием скрывая свое неумение работать. А у нас — нет. Не болтай — неси материал И сразу человек ясен. Винить некого, сам виноват. И он сразу свое истинное место узнает, сразу, как на ладони. • Обычно перевороты в военной технике производят новые средства нападения, вызывающие позднее новые средства обороны. А вот на флоте произошло как будто наоборот: в нем новое средство защиты — броня — произвело переворот в военном кораблестроении. Но, оказывается, и здесь общее правило не было нарушено. Просто новое средство защиты — броня — позволило приблизить старое средство нападения — пушку—к цели на такую дистанцию, на которой полнее проявляется зависящее от скорости поражающее действие бронебойного снаряда. А как только появилась ракета, поражающее действие которой в отличие от бронебойного снаряда, не зависит от расстояния — так ценность бронирования оказалась аннулированной. • Наш научный редактор Вадим Орлов сообщил любопытную информацию: оказывается, до 33 лет паранойя не встречается вообще! Но ведь до 33 лет человек еще имеет будущее или считает, что имеет его! • Сегодня утром пошел выбрасывать бумажки из мусорной корзины, и передо мной, по мере того, как я выгребал их, прошла история моей работы за последний месяц. И тут меня осенило: я понял, почему историки так любят копаться именно в выгребных ямах древних поселений — мусор не врет! Он — истинное, неприкрашенное лицо человека, племени, народа, человечества. В том, чего не жалко, что выбрасываешь нет смысла прикидываться и казаться лучше, чем ты есть на самом деле. Специалисты, которые готовили так называемые «бомбы времени», захороняемые для потомков, поступили бы правильнее, начинив их мусором с ближайшей помойки, нежели теми изысканными экспонатами и восторженными письмами к потомкам, которые они так долго собирали. Мусор дал бы потомкам более полное представление о нас, нежели все эти экспонаты! • С утра отправился в Ленинку, чтобы сделать нужные для работы ксерокопии. С ужасом наблюдал эффекты, свидетельствующие о разлагающем влиянии науки на русское общество. Гигантская очередь выстроилась у дверей библиотеки в 8.45, когда я подошел к ней. Вся эта масса, запущенная в вестибюль, лихорадочно раздевалась и выстраивалась во вторую очередь — перед пропускным пунктом. Стоя в этой толпе, я подумал, что ни один из них не рвется в библиотеку, чтобы сделать какую-нибудь машину, наладить работу цеха, написать толковую дельную статью или хорошую книгу. Все они собрались, чтобы сделать диссертацию! Ровно в 9 начали впускать, и я, стоя внизу, увидел, как по мраморной лестнице бегом бросились занимать очередь и места интеллигенты: молодые соискатели, перепрыгивающие через три ступеньки, барышни-соискательницы, семенящие ножками и как-то стыдливо при этом потупляющие головки, заковыляли колченогие старцы Поистине, то был «штурм науки» • Поразительно сходство научных интересов Ломоносова и Менделеева. В самом деле, Ломоносова П.И.Вальден считал основоположником физической химии. И львиная доля менделеевских трудов — физическая химия. Ломоносов составляет инструкцию для адмирала Чичагова по исследованию Арктики. И Менделеев хлопочет насчет «Ермака» и разрабатывает план высокоширотной экспедиции. Ломоносов начал первый применять весы в химических исследованиях — и Менделеев корифей метрологии Ломоносов увлекался метеорологией и строил вертолетные устройства для подъема термометра ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 7 9 9 уиттл |
