Техника - молодёжи 2001-09, страница 45

сов

РЕМЕННАЯ

СКАЗКА

sssr СОТВОРЕНИЕ

Фаня прохалявила предполетный осмотр, и, естественно, именно в этот раз «пузырек» и заглючил. Черт знает, как мы оказались на этой планете. Но треснулись как следует — ремонта не меньше недели. «Пузырек» по самую маковку в песке. Пустыня.

Савка замерил среду. Машинка говорит — все зашибись. Пойдем попробуем на зуб. Фаня проштрафилась — ей и ковыряться в машинке.

— Пока, Фаня! Не скучай!

Фаня махнула лапкой и уткнулась в монитор. Вылезли из «маковки».

— Савка! Мы это и за месяц не откопаем! Может, ну его? Фаня починит машинку, винт запустим.

— Копай! — скомандовал Савка и воткнул саперную лопатку в песок.

Копаем. Барханы, точно стадо морских котиков, ползут к горизонту. Небо — как будто из колодца смотришь — среди бела дня сияют золотыми крапинками звездочки. Жара. Песок на зубах, пот ручьями. В висках молоточки застучали. Пора пару минут передохнуть. Я оглядываюсь на Савку — пыхтит, но роет, как снегоуборочная машина. Выпрямляюсь. Лопатку в песок. Сухая струйка потекла вниз.

— А зачем это, Савка? — спрашиваю я, вытирая пот. — Почему мы так делаем?

Савка тоже кинул лопатку:

— Так дедушки учили. Почему, не говорят, только, говорят, обязательно надо на новой планете что-то очень тупое сделать сначала. Если вода — ведром зачерпнуть, если грязюка — хорошенько помесить ее. Только до пота обязательно. Старики говорят, что так планетный бог прописывает.

— Савка! — взмолилась я. — Но мы уже три раза взмокли. Уже хватит. Пусть Фаня копошится, а мы поедем — покатаемся... Потом докопаем, когда она все починит.

—А тогда и не надо... — ответил Савка, но видно было, что он в сомнении. — Ладно! Пойдем.

Мы вылетели из «маковки» на паре мопедов. Летели-летели. Долго ли коротко ли... надоело. Приземлились. Один песок. И жара. Нотки какие-то тоскливые в шелесте ветра. Савка сел в позу лотоса.

— Медитировать, что ли, собрался? — недовольно спросила я. Савка ничего не ответил.

— Ну и пошел ты... Тоже мне, цаца... Гуру хренов. — Я пнула песок, подняв фонтанчик.

Но Савка на такую фигню не реагировал. Он был, типа, выше этого. От нечего делать я плюхнулась рядом.

Вот забавно, чем крепче сжимаешь песок, тем он быстрее убегает. Щекотно, приятно и, в то же время, фигово — как-то по-мазохи-стски. Все время в голову лезет дурацкая ассоциация: кабинет физиотерапии, УФЛ от гайморита и стеклянная воронка со временем — если искоса посмотреть, то видно, сколько крупинок осталось. Жалко, что тут нету никакой воды. Откуда же такой приличный воздух, если ни одной бактерии, ни кустика?

Вдруг что-то щекотнуло меня по руке. Муравьи! Все-таки есть.

— Эй! — я оглядываюсь на Савку. — Я нашла букашек! Смотри!

— Ммм! — замычал Савка. — Как ты умеешь достать! Где?

Он неохотно встал и подошел ко мне, едва не наступив на мое кишащее открытие.

— Ты, слон! Отойди! — я недовольно толкнула его.

Муравьев становилось все больше и больше, они разъедали песок, как огонь разъедает снег по краю кострища. Савка растерянно топтался и смотрел на меня, как на дурную:

— Где букашки-то? Заглючило? Ты же проходила тесты...

— Да вот же! Вот! — неожиданно злобно крикнула я. — Целая куча! Они кишат, как чаинки на дне стакана. Вот!

Я ткнула пальцем в муравьиную гущу.

— А... — Савка опустился на колени и сощурился. — Да... Букашки. А чего орешь-то?

— Не знаю... Ты иногда бесишь меня, но я не могу объяснить почему. Но, как только узнаю, — я тебя грохну. — угрюмо пообещала я.

— Какие странные... — нежно курлыкал Савка. — Первый раз вижу таких тварей.

— Чего в них странного-то?! Муравьи как муравьи...

— Какие же это муравьи?! — Он снова посмотрел на меня как на полную дебилку и постучал меня по макушке.

Вот этого я уже точно не потерплю. Я гаденько улыбнулась и заявила, что это вообще жуки-пожарники, у нас в деревне такие по заборам стаями бегали.

К ЛI ЛА ~~ ^Какие пожарники?! — заорал Савка. — 1\ /II /I yJI\ Это обычные букашки! IVI г II #1 — Пошел ты! — я не выдержала и треснула Савку по пузу.

Бесполезный шлепок, но Савку он бесил больше всего. Когда-то мы с ним один раз переспали, по его настоянию, и он, похоже, завис. А для меня это было так — тридцать третье удовольствие. Но я его этим шлепком заякорила. Что-то у него там связалось с его мужской состоятельностью. Да я и не хотела, но это сильнее меня. Будто бес какой-то. \

Савка рассвирепел — и на меня с кулакамиДЦурацкая у него манера — хватать за запястье.

«Белый журавль расправляет крылья». Не прошел. Ладно. «Пан» и в сердце. Понарошку, конечно, но за руку меня уже никто не держит. Мало ему. «Белая обезьяна предлагает фрукты». Отлично. Савка протирает лицо от песка. Убил бы, но ничего не видит.

Пока мы дрались, муравьи куда-то исчезли. Песок на зубах. Внутри все пылает. Сейчас бы воды. Хотя бы лужу. Бассейн, озеро, море... Глоток. Но лучше море...

— Сука! — Савка не простил мне «белую обезьяну».

— Савка... Я не хотела... — огорченно вздохнула я. — Но ты ведь удушил бы меня? Нет?

— Удушил бы, — мрачно сказал Савка. — Пошли на базу.

Он достал передатчик и вызвал Фаню.

Море... Теперь Савка точно не даст из своей фляги глотнуть. Белая звезда, незаметно зардевшаяся оранжем, приближалась к горизонту. Черные, до красноты в глазах, тени шли впереди нас. Мотики нагрелись до температуры варки яиц. Море, море...

Вдруг я ощутила сильный запах воды.

— Савка! Тут где-то вода! Ты чувствуешь?

Савка молча остановился. Я догнала его и сказала голосом скромной серой мышки:

— Давай слетаем?

— Давай.

Даже голову не повернул, бедненький. Сам же меня протащил в команду. На что надеялся, дурашка? Если я что решила — то уже ничего не поможет. Почему нельзя просто дружить? Все-таки некоторые парни ужасные зануды.

Зажигание. Мотик упруго подмял под себя волну воздуха. Сколько раз на нем летаю, и всегда меня возбуждает этот момент. Это похоже на подъем на американских горках или на трамплин, когда катаешься на сноуборде. Мы взяли в сторону воды. Барханы, барханы, барханы.

— Что говорит Фаня? — спросила я Савку, чтобы заговорить ему зубы.

От жары уже знобит. Хочется укутаться в шерстяное одеяло, как тогда, по дороге в Керчь. В одеяле, кстати, легче...

— Да так. Ковыряется. Говорит, что вокруг «пузырька» черепахи ползают. Скучает.

— Хм... Откуда оно все берется... — спросила я сама себя и забрала еще немного вверх.

За небольшими красными горками открылась огромная синяя-синяя гладь.

— Ты видишь? — спросил Савка, и я услышала в его голосе нетерпение.

-Да!!!

Мы выгрузились на пляж. Савка сунул в воду машинку. Норма. Как в Ялте. Прикольно, все-таки. Море такое... Медузы горстями, крабы среди камней какие-то витринные... Я нырнула в глубину и открыла глаза. Йо! Мойо! Амфора. Ракушки и бороды водорослей скрывали целую груду посуды. Обломок ионической колонны...

— Савка! Савка! — заорала я, вынырнув наружу. — Я нашла амфору! Тут была древняя Греция!

— Где? — Савка поплыл ко мне своим фирменным московским кролем. В бассейн, зараза, ходил.

— Смотри. — Я нырнула вниз. Савка за мной.

Он нашел золотую денежку. Когда мы вынырнули, вода была уже розовая, красное солнце касалось моря нижним краем Вылезли на берег. Вдалеке у горизонта я заметила еле заметный остров с силуэтами башен и крыш. Но Савка сказал, что это игра воображения. Или мираж.

— Савка! Тут должны быть люди!

— Были...

— Что же они, вымерли бесследно?

— Наверно... Завтра займемся этим подробнее. По инструкции и по опыту, нам не стоит ночевать врозь. Пойдем. Пора. — Савка поплелся к мопеду.

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 9 2 00 1

42