Техника - молодёжи 2001-11, страница 14

из ист

О Р и и т

Е X Н И К И

Известна шутка авиадвига-телестроителей: дескать, с хорошим мотором и ворота полетят. Но то — с хорошим... Авиационный, тем более ракетный, двигатель — вершина научно-технической мысли XX в. Просто не существует других технических устройств, в которых на единицу массы конструкции приходилось бы столько энергии, преобразуемой из химической в тепловую, а потом в механическую. И люди, создавшие эти чудеса техники, — бесспорно, герои нашего времени. Их много, даже перечень ведущих моторостроителей внушителен. Но в числе са-мых-самых на почетном месте всегда будет упоминаться Борис Сергеевич Стечкин (1891 — 1969).

ЛАБОРАТОРИЯ ЛЕБЕДЕНКО. Первые упоминания о Стечкине относятся к середине 1916 г. В июньском номере «Известий Московского военно-промышленного комитета» приводятся краткие заметки о двух совещаниях «по организации в Москве Всероссийского съезда по изобретениям в связи с делами обороны». На втором совещании председательствовал профессор Н.Е. Жуковский. Вот там-

ЧТОБЫ

то и присутствовали два молодых человека — Микулин и Стечкин — как представители научно-технической лаборатории (ее называли еще военной) известного в те годы в Москве и Петрограде инженера Н.Н. Лебеден-ко. В этой лаборатории Стечкин исполнял обязанности научного руководителя, а Микулин — главного конструктора. Первому еще не было 25 лет, а второму только что исполнилось 22.

Работа в лаборатории основывалась на реализации изобретений и предложений, которые собирал Комитет по изобретениям при Московском отделении Военно-промышленного комитета. Опытные образцы при этом изготавливались на заводах и в мастерских Москвы — там, где это было возможно. И Стечкину приходилось, помимо расчетов, осуществлять общее руководство ходом производства и выполнения заказов.

Перечень основных тем лаборатории, запланированных на 1915 — 17 гг, свидетельствует о широком фронте ее работ. Здесь и «бомбосбрасывающий аппарат» для самолетов, и акустический прибор для улавливания местоположения орудия по его выстрелу, механизм для автоматической стрельбы зениток по самолетам, трассирующие пули, зажигательные бомбы, наконец — новый артиллерийский порох «Московит».

Но самой грандиозной работой лаборатории стало строительство опытного образца первого русского танка весом 35 т. Ходовая часть танка, по идее Лебеденко, представляла собой трехколесное шасси с двумя передними ведущими колесами велосипедного типа диаметром 10 м и задним колесом-катком в 2 м. При постройке монстра выяснилось, что для его расчетного движения со скоростью 35 км/ч необходим более мощный мотор, чем тот трофейный, который предполагалось использовать. И тогда, в 1916 г., Микулин и Стечкин изобретают свой первый мотор оригинальной конструкции мощностью 300 л.с. и называют его «АМБЕС». Оригинальность мотора заключалась в том, что кривошипно-шатунный механизм был заменен наклонной шайбой, позволявшей поршням двигаться не перпендикулярно валу, а параллельно. Сегодня такие агрегаты называются аксиальными и широко применяются в торпедах.

Не все начинания лаборатории были осуществлены, тем более — доведены до серийного производства. Но, как впоследствии заметил Борис Сергеевич, «ни одна из этих идей не осталась без развития». Лаборатория Лебеденко была прообразом будущих отечественных опытно-конструкторских бюро (ОКБ). Работа в ней дала Стечкину

первый неоценимый опыт самостоятельной ответственной практической деятельности. А в московском особняке на Новинском бульваре, 11, где в свое время размещалась лаборатория, хорошо было бы установить памятную доску в ее честь.

ИХ ДВИГАТЕЛИ БЫЛИ ЛУЧШИМИ.

Б.С. Стечкин, познав с первых шагов своей творческой деятельности удивительную силу формул и уравнений, навсегда поверил в свои силы и стал жить по простому правилу, думать самостоятельно и не зависеть от чужих решений Для него было очевидным: заимствованный метод расчета, как правило, хранит в себе такие упрощения и условности, которые при решении конкретной задачи приводят к ошибочным результатам. Поэтому вернее решить задачу заново и самостоятельно. В этом Стечкина поддерживал и его единомышленник, генеральный конструктор авиадвигателей А.А Микулин, говоривший: «Мой девиз — не брать чужой мотор, чужое изобретение, потому что с его достоинствами усваиваются и недостатки, которые порой невозможно устранить в конце работы. Зря потеряем время».

Борис Сергеевич усовершенствовал тепловой расчет поршневого и создал теорию воздушно-реактивно-го двигателя, введя в наш словарь

Академик Борис Сергеевич Стечкин.

сам термин «воздушно-реактивный двигатель» (ВРД). Им же теоретически обосновано применение ВРД со всеми его возможными разновидностями — от газотурбинного до прямоточного.

Сам ученый на вопрос, копировать или не копировать зарубежные образцы, отвечал более определенно: «Копировать иностранные образцы, хотя бы и лучшие, можно только на первом этапе самостоятельного творчества. А дальше надо смело прокладывать собственные пути. Следует твердо помнить мудрые слова Леонардо да Винчи: «Идущий по следу никогда не обгонит».

В свое время Гете, объясняя феномен искусства Древней Греции, заметил: «На счастье греков, их не смущали никакие образцы», феноменальные успехи завода и ОКБ-ЗОО тоже объясняются тем, что Микулина и Стечкина не смущали «никакие образцы». И в послевоенное время, когда отечественные заводы под руководством своих главных конструкторов стали осваивать — кто трофейные германские, кто лицензионные английские авиационные реактивные двигателя, Стечкин и Микулин остались верны своему правилу: не брать чужое! Опираясь на наработки отечественных турбиностроителей и собственный опыт по проектированию лопаточных машин (все расчеты взял на себя Стечкин вместе с руководимым им расчетным отделом), они создали целую серию авиамоторов, обеспечив тем самым полную победу отечественной реактивной авиации

ПХО/Л/Б'

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 1 1 '2 0 0 1

12