Техника - молодёжи 2002-01, страница 47

рошо, перегрузок можно не бояться. Топлива полные баки. Все бы ничего, вот только кислорода нет.

Действительно, дышать становилось все труднее. Где-то в подсознании родилось желание лечь на пол и дышать, как можно глубже и чаще, дышать, широко раскрыв рот и высунув язык. Но я отогнал эту подлую мыслишку прочь. Надо дышать меньше. И желательно, реже.

— Сергей, — заговорил Кирилл Александрович, не отрывая взгляда от монитора, — а сколько тебе лет?

— Двадцать пять.

— Ага, — сказал капитан-лейтенант, — после аспирантуры в лабораторию?

— Да, взяли лаборантом.

Осипов оторвал взгляд от монитора и посмотрел на мои руки. Мне тотчас захотелось спрятать их за спину, как школьнику.

— Ждет тебя кто-то... — Осипов сглотнул, — на Земле?

— Да нет, вроде, — растеряно отозвался я, — родители только...

Тут я сообразил, зачем он смотрел на мои руки, — искал взглядом обручальное кольцо. Нет, капитан лейтенант, такового не имею. Не

— Ну, знаешь, — снова начгьп он и полез во внутренний карман кителя. — Вот.

Он достал записную книжку, не привычную электронную, а редкостную бумажную, и карандаш. Обычный простой карандаш, какого я не видел уже лет десять.

Осипов начал что-то быстро черкать в книжечке, потом аккуратно выдрал листочек и протянул его мне.

— Понимаешь, — сказал он смущенно, — традиция такая есть. Когда авария в космосе, и люди не знают, кто выберется, а кто нет, они обмениваются адресами, чтобы оставшиеся в живых могли навестить родственников погибших. Рассказать им, как все было.

Я внимательно смотрел на Кирилла Александровича. Виду него был смущенный. Такой, словно его, взрослого мужчину, застигли за чем-то ребяческим, бесполезным и глупым.

— Традиция такая, — снова повторил он. — Знаешь, я никогда не попадал в такие ситуации... Когда надо обмениваться адресами.

Я молча взял листок и спрятал в нагрудный карман лабораторного халата. Осипов криво улыбнулся мне — словно усмехнулся. Я потянулся вперед и взял у него из рук книжечку и карандаш. Кирилл Александрович

женат, не встретилась еще та единственная, ради которой... Ну, дальше сплошная лирика и душевные порывы. Никто меня не ждал.

— Понятно, — сказал Осипов, — а у меня вот... жена. Двое детей — такие же парни, как ты. Ну, разве помладше чуть...

Он помрачнел и снова перевел взгляд на экран. В кабине становилось жарко. Я прислонился спиной к железной стене и вытянул ноги так, чтобы не задеть капитан-лейтенанта. Тот не отрывал взгляда от бешеной пляски цифр и даже не шевелился. Я тоже стал смотреть на монитор, но цветные хороводы нагоняли на меня сон, словно гипнотизировали. Сквозь темноту проступило зеленое поле. Я почувствовал на своем лице жаркое дуновение летнего ветра: еще чуть-чуть — и я снова нырну в живое море травы...

— Вот что, Сергей, — снова заговорил Осипов, и я вздрогнул, просыпаясь. — Если ты выберешься, а я нет ну, понимаешь...

Он замялся и замолчал.

— Даже не знаю, как сказать. Фу ты, черт! Никогда не попадал в такие переделки.

Я помотал головой, чтобы отогнать дремоту и постарался прислушаться к тому, что говорил капитан лейтенант.

выпрямился, взгляд его стал серьезным, в глазах появилась уверенность в том, что все идет как надо.

Размашисто написав на первом попавшемся чистом листке свой адрес, я отдал записную книжку обратно. Осипов бережно спрятал ее во внутренний карман кителя. Карандаш я машинально сунул в свой карман, а он позабыл его спросить.

Капитан-лейтенант улыбнулся мне снова, на этот раз ободряюще, и повернулся к монитору. Похоже, это слежение за мерцающим экраном вселяло в него некую уверенность. Или хотя бы надежду.

Я откинулся назад, оперся спиной о железную стену и закрыл глаза. Зря все это, с адресами. Если уж придется... так, наверное, вместе. Либо выберемся, либо нет. Хотя, какое тут... Если и прилетят за нами, то не раньше, чем через пару лет. Но пусть. Так вроде, даже какое-то странное спокойствие появилось. Будто и впрямь есть надежда на товарища. Вот только какая, в чем?

Дышать становилось все труднее. Волной накатывала паника. Хотелось вскочить и бежать прочь, куда глаза глядят, подальше от этого места. Но я сдержался. Крепче вжался в стену и стал дышать как можно реже, считая вдохи и выдохи. При этом, чтобы отвлечься, я представлял себе, как из моего выдоха рождается огромный мыльный пузырь.

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 1 ' 2 0 0 2

44