Техника - молодёжи 2002-11, страница 61

— Понятное дело. Страховочная команда ехала на «Ниве». С нею у меня была постоянная связь. Докладывал я и военным, контролирующим полет. Все данные о работе систем и двигателя автоматически передавались с бортового компьютера на автомобильный. Утром встали, зарядились и полетели в сторону Москвы.

— И никаких проблем?

— Сначала все шло гладко: высота 300 м, скорость от 35 до 60 км/ч. Но после обеда, где-то около 4 ч дня начался сильный прогрев воздуха, и вместе с этим — болтанка. Понял, что 300-метровая высота — не лучшая для паралета.

— Высоту регламентировали военные?

— Нет, мы сами запросили такой эшелон, чтобы проверить, как аппарат будет вести себя в приземном слое. Полет ведь испытательный, и теперь мы знаем, что летать надо чуть выше, чтобы не влияла околоземная турбулентность.

—А как это отражалось на тебе — пилоте?

— О, иногда я ощущал перегрузки, как на истребителе — такими подчас были вертикальные составляющие — «прыжки» вверх-вниз со скоростью до 15 м/с. Но па-ралет показал себя с самой лучшей стороны: ни парашютная, ни подвесная системы, ни кабина, ни приборы не дали ни одного сбоя.

— Летел вдоль дороги?

— Точнее, над дорогой. На случай аварийной посадки у нас были отмечены 72 контрольные точки по всему маршруту, и в случае отказа двигателя мне на борт должна была поступить команда куда «рулить» и где садиться.

— Когда же начались сбои и где именно?

— Над Валдаем забарахлил двигатель. Полчаса летел стараясь оптимизировать режим его работы. Но убедившись, что дело швах, поставил в известность руководство полета Они, конечно, и сами все видели, анализируя данные компьютера, и стали выбирать площадку для посадки.

— И далеко ли оказалась подходящая?

— Да нет, всего в нескольких километрах. Мне надо было продержаться минут 8—10, чтобы дотянуть до нее.

— С выключенным двигателе ?

— Нет, он еще работал, но с перебоями, уже обороты плавали». Туг как раз состоялся сеанс связи с командиром орбитальной станции Валерием Корзуном. Он передал

-У.

На трассе. Высота 300 м. Полет нормальный.

привет и сказал: «Держись Саша¹ Мы тебя тут сверху поддержи . Давай, давай — бей рекорд. Он нам всем нужен». И вдруг — отказ, сопровождаемый резким хлопком. Я подумал, что винт разлетелся. Ан нет Вибрации прекратились, и — тишина.

— На какой высоте?

— 186 м. Набирать высоту нечем: ни тяги, ни термиков — их я не успел поймать. И тут — клевок, резкое возрастание скорости до 55 — 60 км/ч А до намеченной пло щадки 300 м (так мне сказали). Но я-то ее не вижу — скрывают высокие сосны. Сесть на лесную дорогу нет никакой возможности — она слишком узкая для купола пара-лета. Стал притормаживать, а площадк все не видать. Когда обнаружил — до нее оставалось метров 60, а у меня радиус разворота 50 м. И болтанка жуткая. Высота 80 м — пошел по спирали, сделал один кач, другой, гася скорость. Подо мной вроде бы ровная поверхность...

— А оказалось?

— ...И тут — удар, по касательной. Левое колесо со свистом полетело мимо меня назад. Потом кувырок через голову, через винт — резкое торможение, и вижу, как падает купол. Скидываю ремни, выскакиваю из кабины и... проваливаюсь по колено.

— На ровной площадке?

— Она оказалась болотом с жесткими кочками.

— Кто же наметил такую?

— Не всё же смотрели-щупали. Есть ровное чистое пространство — и хорошо. Впрочем, в любом случае выбора у меня не было: либо на деревья, либо туда. До других пло щадок я не дотягивал.

— Ну и резюме?

— Случилась аварийная посадка которая показала надежность самого аппарата. Я ни единой царапины не получил.

— А как же рекорд?

— Прежний побит! 350 км на паралете никто в мире еще не пролетал.

— Ура! Думаю, Валерий Корзун доволен, как и мы. А теперь конкретно: что произошло с двигателем?

— Образовалась каверна в цилиндре — чисто промышленный брак. Канадская фирма Zanzaterra (бывшая итальянская, но ныне производит двигатели в Стране клинового листа) пока никак не реагирует: продавали, мол, через посредников, с них и спрос.

— Так, может быть, в порядке сатисфакции потребовать у канадцев новый двигатель для установления рекордов? И им выгодно стушевать антирекламу, и вам не потребуется платить за тягло. Либо неустойку с них взять.

— Думаю, больше подходит второй вариант. Правда, фирма маленькая, небогатая, с них много не возьмешь.

—Да как же так? Они осрамились, и антиреклама, развернутая в прессе, их попросту убьет. Единственно верный ход с их стороны — предоставить тебе классный движок, на котором ты —ас — побьешь все рекорды.

— Тем не менее я, скорее всего, буду искать иной двигатель, более мощный, апо-зитный, двухцилиндровый и 4-тактный, мощностью от 45 до 50 л.с., так как он надежней, сможет работать долго, а будущий перелет потребует именно этого.

— Итак, ты упрямо идешь на побитие всех рекордов для п ралетов?

— Безусловно. А без этого, испытательного, полета невозможно было бы выявить все необходимое для будущего перелета, посвящаемого 300-летию Санкт-Петербурга. ■

Юрий ЕГОРОВ

Вот как выглядел паралет после аварии. Однако, как видите, кабина не деформирована, и поэтому пилот остался невредим.

Почему скарабей? Потому что рекордсмен среди летающих жуков.