Техника - молодёжи 2008-02, страница 11
«Знание - сила» организовал обмен фантастикой с США, но поверьте, никогда бы не стали американцы печатать то, что не сочли достойным. А очень скоро по проторённой ими дорожке двинулись французы, итальянцы, японцы... Вообще о том, что эти первые публикации не были случайностью, не были просто откликом на наши политические реформы или повышенным интересом к НФ в целом, можно судить по дальнейшей динамике зарубежных изданий с постоянно расширяющейся географией: 1960 г. - три опубликованных перевода, 1961-й - 12, 1963-14, 1968-21, 1973-23, 1978-27, 1984 - 33, 1988 - 44. Чтобы не утомлять читателя лишними цифрами, которые, конечно же, колебались, я специально даю выборочные результаты, показывающие, однако, общую тенденцию к росту. А главное, начиная с конца 60-х, зарубежных изданий всегда было больше, чем внутри страны, и ситуация эта изменилась уже только в 90-е гг. Сотрудники ВААП - Всесоюзного агентства по авторским правам (ныне это Российское авторское общество - РАО) свидетельствуют, что Стругацкие на протяжении всех этих лет были неизменными лидерами по изданиям за рубежом - не среди фантастов, а среди всех советских писателей вообще. Причём в 70 - 80-е, помимо переводов, стало выходить ещё много их книг за границей на русском языке. Но это совершенно отдельная тема. Сейчас же мы говорим лишь о том, что зарубежные издатели и переводчики, следящие за новинками советской литературы (а в годы оттепели, поверьте, было за чем следить), выделили Стругацких из общего потока безошибочно и сразу. Конечно, и читатели в СССР не могли не заметить их отличия от всех прочих фантастов, просто на примере зарубежных изданий это нагляднее. Ну как отследить объективно резонанс внутри страны в те годы? Что такое рейтинги и социологические опросы, тогда никто и слыхом не слыхивал, специализированной прессы не было, а литературная критика фантастику высокомерно не замечала. Однако читатель ждал и требовал именно фантастики, интерес к этому роду литературы возрастал просто по экспоненте, со скоростью рвущихся в космос ракет. И, несмотря на полное отсутствие рыночной экономики в Советском Союзе, принцип «спрос определяет предложение» всё-таки сработал. Фантастов начали печатать. Без громких деклараций и высоких партийных постановлений- просто начали печатать, потому что нельзя же было не понимать, что именно и только фантасты в эпоху бурного развития науки и ошеломляющих своей смелостью социальных реформ могут стать настоящими создателями новой идеологии, настоящими духовными лидерами общества. А уж кто у нас лидеры среди фантастов к концу 60-х знала вся страна и весь мир, включая тех, кто вообще фантастику не читал. Вот любопытная запись в дневнике Аркадия от 25.06.65: «Был у И.А. (Ивана Антоновича Ефремова. -АС.). Он впервые прямо сказал, что молодёжь больше любит Стругацких, чем Ефремова. Мне показалось, что у него это получилось с горечью. Было очень неудобно. Рассказывал о ленинградском критике, который собирается писать большую монографию о советской фантастике, где рассмотрит подробно Беляева, А.Толстого, Ефремова и Стругацких». Да, отношения между Ефремовым и Стругацкими всю жизнь строились на принципе «старший - младшие». А как же иначе? Слишком большая разница в возрасте. Да, Иван Антонович надписывал им свои книги с добрыми и очень конкретными пожеланиями. Да, он не однажды реально помогал им в сложных ситуациях. Например, в том же 65-м, когда, только благодаря предисловию Ефремова, увидели свет «Хищные вещи века». Но следует признать честно, что ни Аркадий, ни Борис с самого начала своей работы в литературе не считали себя учениками Ивана Антоновича. Другая стилистика, другие взгляды, другой подход и полная убеждённость в том, что выучить на писателя невозможно. Просто они оба с огромным уважением относились к Ефремову как к человеку и учёному. Книги «Чифа» (то есть шефа, по-английски), как они с любовью называли его между собой, конечно, повлияли на творчество братьев, но не как образец литера Названием рассказа Стругацких «Первые люди на первом плоту» стали слова из стихотворения Николая Гумилёва: ...А вы, королевские псы, флибустьеры, Хранившие золото в тёмном порту, Скитальцы-арабы, искатели веры И первые люди на первом плоту! И все, кто дерзает, кто хочет, кто ищет, Кому опостылели страны отцов... Как это было созвучно тому времени! Фантастика неожиданно (а для кого-то и вполне ожидаемо) стала первым плотом в литературе. С этим, мягко говоря, не все соглашались, особенно на фоне тогдашних громких оттепельных публикаций. Но с дистанции в полвека уже не ошибёшься - большое видится на расстоянии. А ведь мы же и говорим о больших фантастах - о первых людях на этом первом плоту. Ш Ант Скаландис турного мастерства, а как явление общественное, как пример небывалого прорыва в новое измерение. Вот как говорит о нём Борис Натанович сегодня: «Это был воистину "матёрый человечище" - гигант мысли, великий эрудит, блистательный рассказчик и бесстрашный боец. Он был подлинным лидером фантастики 60-х, пролагателем новых путей и защитником всего нового. Он и сам считал себя в первую очередь философом, мечтал писать трактаты и "Диалоги" в манере древних». А вот ещё одна весьма характерная запись из дневника Аркадия Натановича 62-го года: «Сегодня ездил в Абрамцево к Ефремову. Отличный человек - добрый и умный, и ненавидит дураков». |
