Техника - молодёжи 2008-02, страница 10

АШИ АВТОРЫ

2008 №02 ТМ

А это, заметьте, уже 1964 г., писатели работают более чем профессионально, но... рукописи теряют.

Ну и как прикажете подсчитывать рассказы Стругацких? Вообще-то, их не надо считать и подсчитывать - их надо читать и перечитывать.

Что касается хронологического порядка и происхождения замыслов, мы отсылаем дотошного читателя к книге Бориса Стругацкого «Комментарии к пройденному». А со своей стороны отметим особо лишь несколько произведений.

«Извне» следует упомянуть просто потому, что в бытность свою ещё рассказом, а не повестью, он стал первой совместной публикацией АБС, увидев свет в январском номере «Техники - молодёжи» за 1958 г. Удивительно, кстати: этот популярный молодёжный журнал формально открыл читателям братьев Стругацких - дебют есть дебют, факт из истории не вычеркнешь - однако в последующие годы АБС не печатались на его страницах ни разу, если не считать двух статей, одного предисловия и одного интервью, весьма примечательного.

«Спонтанный рефлекс» важен для нас лишь тем, что был первым рассказом, тщательно придуманным и аккуратно записанным братьями в режиме пинг-пон-га, - может быть, слишком тщательно и слишком аккуратно, это настоящая, классическая до оскомины научная фантастика. Самой идее рассказа уделялось слишком большое внимание в ущерб литературной составляющей. И может быть, из-за этого с ним пришлось так долго мучиться, как, впрочем, и со многими другими рассказами того же свойства.

Если говорить о Литературе с большой буквы, то, как правило, короткие рассказы пишутся профессионалами за день или за два, просто потому, что их надо писать на одном дыхании, на другом дыхании - получается уже другой рассказ. Вот в больших формах, там, как у стайеров, открывается второе дыхание, третье, да хоть тридцать третье, но всё то же. А не другое. В этом один из главных секретов мастерства - поймать настроение и не терять его столько, сколько нужно. Или запомнить, как делал это, и потом поймать снова точно такое же настроение. Всему этому они научатся, и притом очень быстро. Ну а пока, в эти первые годы, увлечённые новеллами, они выдают увлекательные, добротные, складные и очень неравноценные вещицы.

«Шесть спичек» не случайно оказались самым переиздаваемым рассказом - в нём нестандартный поворот темы. Наискучнейшая и затёртая сегодня идея телекинеза тогда, полвека назад, была по-настоящему революционной в советской фантастике. Об этом как-то никто ещё не писал, а после -словно прорвало. Ну и нетривиально поднятая проблема советского героизма. Не просто романтизация подвигов, а именно проблема. Да, авторам эмоционально симпатичны все эти физики, бросающиеся грудью на смертельные дозы радиации в мирное время. Но умом они уже понимают, как это нелепо, нерационально... И не в «Шести ли спичках» таился зародыш пелевинского «Омона Ра» - настоящей эпитафии советской фантастике и советскому героизму?

Совершенно особо следует отметить «Забытый эксперимент», и вовсе не за столь дорогую авторам новую концепцию «перпетуум мобиле». Бог с ними, с этими козыревскими идеями, тем более что его теория так и осталась по сей день красивой заготовкой для фантастов. В «Забытом эксперименте» куда интереснее начало. И это, заметьте, не сегодняшнее впечатление буквоеда-био-графа, а тоже воспоминание о давнем первом прочтении. «Забытый эксперимент» - это же настоящий, вполне законченный, написанный уверенной рукою и даже не без блеска эскиз к «Пикнику на обочине». Тут есть не просто Зона, тут есть даже люди, идущие в неё впервые, и те, кто уже имеет опыт, то есть своего рода «сталкеры». Психологический расклад той первой главы будущего «Пикника...» отрепетирован полностью, и это впечатляет. И не случайно чуткие редакторы журнала «Знание - сила» просят поубавить науки в этом рассказе и называют его «настоящей художественной литературой без скидок».

А вообще если говорить о литературных вершинах в новеллистке Стругацких, то я бы отметил, безусловно, на первых местах «Белый конус Апаида», «Глубокий поиск», «Почти такие же», «В наше интересное время», ну и, пожалуй, «Свидание». В них есть всё: и пейзаж, и лирика, и диалоги с подтекстом, и хемингуэевская лаконичность, и бу-нинская выверенность первой и последней фразы, и по-чеховски мягкий юмор. Кстати, приближаются к ним по изяществу «Злоумышленники» (если б ещё не знать, что это своего рода переложение Киплинга!), а также «Человек из Паси-фиды» - рассказ, второй по времени написания и совершенно не заслуженно замордованный Борисом Натановичем в «Комментариях...». Вовсе не воспринимается он сегодня как антиамериканский - воспринимается он как милая шуточка: «Фантастики захотели? А вот фигушки вам! Получите простой рассказик из послевоенной дальневосточной жизни». Но вы только вслушайтесь, как шумит в этом рассказе океанский прибой! А какой исходит от него аромат морской воды и молодой хвои на кривых японских соснах!.. Всё-таки великое дело, когда автор пишет о том, что знает хорошо и не понаслышке. Да и с языком там тоже всё изумительно - чувствуется, что не в дежурке хабаровского штаба округа последняя точка ставилась Аркадием, а уже в Ленинграде Борис тщательно с текстом поработал.

Ну и что касается самых последних рассказов Стругацких. Восторгов они уже не вызывают. Потому что и сами авторы к короткому жанру охладели. Но каждая из этих миниатюр, нельзя не признать, выполнена на высокопрофессиональном уровне. Ну ещё бы! «О странствующих и путешествующих», «Первые люди на первом плоту» и «Бедные злые люди» написаны Стругацкими в 1962-1963 гг., то есть в период их первого настоящего триумфа и осознания собственных сил.

Завершая этот рассказ о рассказах, хочется напомнить вот о чём. То есть, что значит напомнить? Я просто уверен, многие никогда и не слышали, что уже самый первый рассказ «Извне», вышедший в свет в 1958 г., был тогда же -в тот же год! - переведён за границей на венгерский, румынский и польский языки. А в 1959-м «Шесть спичек» - на румынский, «Частные предположения» -на болгарский, а «Спонтанный рефлекс» - на немецкий и (что уж совсем невероятно!) на английский язык в Чикаго.

Для тех, кто не в курсе: английские и особенно американские любители фантастики никогда и никого, кроме своих, не читают. Но тут и они сделали исключение. Да, мы знаем, что это журнал