Техника - молодёжи 2009-06, страница 52
Из истории современности НММВР 2009 N 06 ТМ тойчиво и грозили сорваться в пом паж. Это название как нельзя лучше отвечает явлению. Осевые компрессоры в одной ступени удовлетворительно повышают давление не более чем на 0,5-0,7 атмосферы. Если перепад давлений больше, прекращается струйное течение воздуха, поток сбивается, и ступень компрессора начинает подавать воздух толчками. При более или менее сильном номпаже лопатки компрессора испытывают огромные нагрузки, воздух просто отламывает их. Я говорил кировчанам, что в компрессорах низкого давления не хватает 3-4 ступеней, поэтому они работают на границе помпажа не только на переходных режимах, но даже на режиме полного заднего хода. Курзон же доказывал, что «виноват» в помпаже компрессоров наш ВРШ, и предлагал нам изменить закон перекладки лопастей, который задавался системой управления турбин через систему кулачков. Вначале я в какой-то мере признавап «вину» нашего ВРШ за помпаж компрессоров, но, поняв суть дела, сказал кировчанам: «Делайте, братцы, как хотите. Я готов принять любой закон перекладки лопастей». По настоянию кировчан газотурбоход сделал ещё один выход в море специально для того, чтобы согласовать кулачки перекладки лопастей но новому закону с кулачками подачи топлива в турбину Кировчане делали это бюрократически. Записывались параметры на всех режимах, с этими записями инженер уезжал в Ленинград, там строились огибающие кривые и по ним изготавливались новые кулачки. Их привозили в Херсон, устанавливали в пульт управления, снова испытывали на всех режимах, снова записывали все характеристики, снова строили огибающие кривые, изготовляли новые кулачки и т.д. Эга волокита надоела херсонским механикам. Один из них предложил кировчанам откорректировать профиль кулачков на месте. Устанавливали заданный режим, он обрабатывал кулачок наждачным кругом до достижения нужной характеристики, даже не останавливая турбин, а только переведя их на следующий, чтобы не мешать обработке нужного участка кулачка. За один проход все кулачки соответствовали новому закону перекладки, На одном совещании я сказал: «Херсон-цы не могут понять, почему кулачки пало месяцами профилировать по огибающим кривым. Они делают это «ненаучно», но зато по-деревенски надёжно и быстро». Но полностью увести компрессоры от границ помпажа с помощью этих средств нам не удалось: нехватку 3-4 ступеней в компрессорах низкого давления системой регулирования не компенсируешь... Обнаруженные дефекты были устранены к 7 сентября 1966 г., а повторные испытания закончены 15 декабря. 7 февраля 1967 г. приступили к ревизии ГТУ, а 16 апреля 1967 г. мы начали разборку и устранение дефектов ВРШ. За время ревизии были сменены все манжетные уплотнения, разобрана ступица, вынут и освидетельствован гребной вал, исправлен компенсатор объёма, кадмированы лопастные шайбы. Все эти работы мы завершили 8 мая 1967 г. Кировчане же затянули ревизию, и мы вышли на испытания только в октябре. При первой же попытке развить полный ход заклинилась муфта левой, а потом и правой турбин, в результате чего погнулся конец ротора турбины низкого давления. Испытания пришлось прекратить, возвратиться в Херсон, выгрузить ротор и отправить его на Кировский завод для проточки. После монтажа этого проточенного ротора в турбину оказалось, что он прогнулся в другую сторону отснятая внутренних напряжений при первой рас точке. Пришлось его снова отправлять на Кировский завод и повторять все с начала. Кировские мудрецы придумали теорию, будто погибь ротора произошла от резонанса в муфте при высоких оборотах, но это не так. Муфты заклинило из-за 4010, что была ограничена свобода аксиального перемещения ротора и шестерни. Некоторые кировчане так радовались задержкам в отработке ГТУ и ВРШ, что у меня порой возникало подозрение, не чинят ли они такие ошибки на мере и но, опасаясь ликвидации их отдела после сдачи газотурбохода. Так или иначе, все неполадки с муфтами и роторами задержали Государственные испытания «Парижской коммуны» на полтора года, до 16 апреля 1968 года! Поздравим друг друга с берегом... Десять дней мы провели в море. На режиме полного хода ходили более ста часов около Ялты, Сочи, Поти, Новороссийска, на подходе к которому всегда попадали в шторм или грозу. Как-то раз мы зашли в район, где производились учебные стрельбы. Стоим мы на мостике с ответственным сдатчиком, очень опытным и толковым инженером. В отдалении слышатся залпы орудий. И вдруг раздаётся залп где-то совсем близко от нас. — А это наша пушка выстрелила, — сказал сдатчик. — Какая пушка? — удивился я. — А помпаж наших компрессоров! Мы спустились в машинное отделение, велели вскрыть компрессор высокого давления и обнаружили три сломанных лопатки. Вскрыли другой — там то же самое. Испытания пришлось прекратить и вернуться в Херсон для полной ревизии турбин... Перелопачивание компрессоров продолжалось до октября 1968 г. Мы воспользовались этим перерывом для того, чтобы усовершенствовать ДОС — датчик обратной связи, недостаточно чутко реагировавший на сигналы системы управления. Талантливый конструктор нашего КБ Ермолаев разработал новый компактный датчик и установил его на турбоходе. Через пару лет стар > «Парижская коммуна» у стенки родного Херсонского судостроительного завода 50 |
