Юный техник 1962-08, страница 80

Когда великого французского скульптора Огюста Родена спросили, как он делает свои скульптуры, тот ответил: беру камень и удаляю все лишнее. Не так же ли поступал Чехов, отрабатывая свои рассказы? И именно так, я думаю, должен делать и фотохудожник.

В кадре было много лишнего.

Убрана большая часть окна. Отрезан стул позади ученого. Чтобы подчеркнуть динамичность ситуации, кадр пришлось повалить — теперь руки пересекли его почти по диагонали.

Помещение небольшого размера, поэтому освещение возле окна было очень контрастное. Лицо «ученика», попавшее в тень, очень тонко проработалось, лоб «учителя» и рука «ученика», напротив, оказались забиты светом. При печати пришлось лицо «ученика» экспонировать очень коротко и сразу же прикрыть бумажным кружочком, насаженным на проволоку. На руку, на лоб «учителя» и на часть окна, наоборот, была дана гораздо более длинная выдержка.

Печаталось все на достаточно мягкой бумаге и притом в выравнивающем проявителе.

Получился снимок, который вы видите в заголовке. Это одна из самых дорогих мне фотографий. Кажется, в ней удалось передать живую атмосферу лаборатории, в которой борются, ищут, дерзают, спорят.

Конечно, тема «Учитель и ученик» далеко не нова, и решалась она успешно очень многими. Вот, например, фотография «Мастер и ученик», автор которой Яйгер-Бок. Она давно уже лежала в моей коллекции, и мне, честно говоря, давно хотелось сделать что-нибудь похожее на нее.

Очень часто приходится слышать, как плохие картины упрекают в излишней фотографичности, в чрезмерном натурализме. Это сравнение — результат недоразумения. В работе «Мастер и ученик» фотограф искусно перенес центр тяжести картины на самую главную деталь — глаза. Да, именно на глаза ученика и мастера. Мы не видим глаз ученика, но совершенно отчетливо чувствуется его взгляд — взгляд провинившегося человека. Остальные детали из кадра убраны. Не нужна нам фактура материала, из которой сшиты костюмы, совсем не важно точно знать, у какого станка — фрезерного или токарного — стоят мастер и ученик; убрана — за счет небольшой глубины резкости — окружающая обстановка цеха, отвлекавшая нас от центра. Словом, в этой фотографии меньше всего той фотографичности, в которой обвиняют натуралистов-художников. Тем не менее автору буквально несколькими мазками удается передать теплоту сцены.

Эта работа немецкого фотохудожника, как и ряд ей подобных. помогла мне в решении моей —- «Учителя и ученика» Впечатление от работы Яйгер-Бока не потускнело в моем воображении и сейчас, когда я испытал эстетическое удовлетворение, решив близкую тему ПО-СВОЕМУ. Это очень важно, ведь «всякое произведение искусства, — говорил Л. Н. Толстой, — тогда только произведение искусства, когда оно открывает новую сторону жизни».

Смелость, самостоятельность с самых первых шагов, собственный почерк — в этом один из секретов истинного творчества.

Многим покажется странным — о каком собственном почерке можно говорить, например, в фотопортрете? Когда мы мысленно пробегаем витрины фотоателье, то тотчас же вспоминаем массу таких разных и в то же время таких до обидного одинаково снятых людей. Ведь есть даже