Юный техник 1963-02, страница 81

ехать учиться, Петра дома не было. Вместо него ответила жена: «Согласен», — и проревела все дни до приезда мужа.

Увидев заплаканные глаза жены, Петр сказал:

— Значит, едем. Молодец, Лиза. Мне ребята говорили: «Не разрешит она тебе». Я знал, что ты поступишь правильно.

— Петя, ты правда очень хочешь стать испытателем? — все допытывалась Лиза, ожидая в конце концов услышать: «Не очень».

— Испытатель — это хозяин неба! Представляешь, Лизочка, новую, еще никем не обкатанную машину. Ее только знают конструкторы, инженеры и рабочие. Она еще дикая. И вот испытатель первый узнает ее характер, ее возможности...

Лиза знала, что Петр может без конца говорить о своей будущей профессии.

Почему-то все летчики, пока не станут испытателями, вначале думают, что их с первых же дней посадят в кабины самых быстрых, самых совершенных самолетов. Такой «грех» был и у Петра Остапенко. Но каково же было удивление бывшего капитана, когда его, несколько лет обучавшего курсантов, самого посадили на тихоходную машину и после приземления спросили:

— На какой скорости поднял нос? На какой сел? На какой минуте выработалось горючее?

Будущий испытатель только краснел и пожимал плечами. Ведь сколько ему ни приходилось до этого летать, но он никогда не обращал внимания на эти «мелочи».

— В нашем деле надо замечать и видеть все, — как-то сказал Петру Иван Петрович Полунин, человек, первым выполнивший сложные фигуры высшего пилотажа на реактивном самолете. Заметив смущение своего ученика, Иван Петрович добавил: — Ничего, Петро, со временам все придет.

Еще сейчас помнят многие испытатели тот день, когда Петр Остапенко впервые сел на сверхзвуковой самолет.

Все шло нормально. Молодой испытатель включил двигатель. Машина как бы сразу ожила. Получив «добро» на взлет, Остапенко начал разгон. И тут случилось непредвиденное. Лопнуло правое колесо. Летчик сразу почувствовал, что машину ведет в сторону. «Отложить полет? Нет! Надо взлетать. А там будет видно», — мелькнула мысль.

Когда самолет взмыл вверх, все, кто стоял на земле, поняли, что испытатель принял смелое и самое правильное решение.

Выполнив задание до конца, испытатель повел машину на посадку. Всех, кто в это время был на взлетной площадке, охватила тревога. Сумеет ли Петр удачно посадить машину? И тут все увидели, что у самой земли машина сделала крен на левое крыло и, чиркнув левым колесом, как-то странно побежала почти на одном колесе по бетонной дорожке.

— Молодчина! — услышал в наушники Петр голос руководителя полетов. Но в то же время раздалось: — Раззява! Парашют выпускай!

Только тут Остапенко вспомнил о тормозном парашюте и нажал на кнопку. Навстречу бежали улыбающиеся люди.

— Молодчина, Петр, молодчина! — крепко обнял летчика за плечи руководитель полетов.

81