Юный техник 1970-01, страница 46

«ЗВЕЗДНЫЙ ЧАС»

В веренице трудовых лет ученого — однообразных, скучных на первый взгляд — почти невозможно уловить тот яркий миг, чогда в голове исследователя впервые мелькнула формулировка нового физического закона, идея прибора, символическая запись неизвестного доселе математического соотношения. И все же изредка в автобиографических заметках велики^ ученых мы встречаем воспоминания о тех «звездных часах», когда их посещали «счастливые догадки».

«Часто они довольно тихо подкрадывались к кругу идей, так что вначале их присутствие даже не чувствовалось.;. В других случаях они наступают внезапно, без всякого напряжения, как бы по вдохновению. Что касается меня лично, то они никогда не приходили к усталому мозгу или за письменным столом. Я прежде должен был со всех сторон рассмотреть проблему для того, чтобы быть в состоянии обозревать мысленно все ее глубины и узлы. Дойти до этого без предварительной продолжительной работы большей частью невозможно. Затем, после того как прошла усталость после этой работы, должен был пройти час полной свежести и спокойного самочувствия, пока придут хорошие догадки. Часто они действительно... появляются по утрам, как это заметил... Гаусс. Но охотнее всего они возникали... при спокойном восхождении по лесистым горам в солнечную погоду».

Так говорил великий немецкий; физик Герман Гельмгольц. А вот несколько строчек из доклада о математическом творчестве, который представил Парижскому психологическому обществу знаменитый французский математик Анри Пуанкаре. Он рассказывает, как написал свою первую научную работу о так называемых функциях Фукса.

«Я был тогда очень несведущ; каждый день я садился к рабочему столу и проводил за ним час или два; я перебирал огромное количество комбинаций и не приходил ни к какому результату.

После этого я оставил Канн, где жил

тогда, чтобы принять участие в геологической экскурсии... Дорожные перипетии заставили меня забыть о математических ра-> ботах. По приезде в Кутанс мы сели в омнибус для какой-то прогулки; в тот момент, когда я поставил ногу на подножку, у меня возникла идея, к которой, казалось, я не был подготовлен ни- одной из предшествующих мыслей...»

И, предложив слушателям еще несколько подобных примеров, Пуанкаре сам извлекает из них обобщающий вывод:

«То, что поражает тут прежде всего, это проблески внезапного озарения, которые являются признаками предшествующей долгой подсознательной работы... Нередко, работая над трудным вопросом, на первый раз только и делаешь хорошего, что принимаешься за работу; затем после более или менее продолжительного отдыха снова садишься за стол. В первые полчаса обыкновенно также ничего не находишь; потом вдруг решительная идея является в мозгу. Можно было бы сказать, что сознательная работа была более плодотворна на этот раз, потому что после перерыва отдых возвратил уму его силу и свежесть. Но с большей уверенностью можно предположить, что этот отдых был наполнен бессознательной работой...

...Она плодотворна' только тогда, когда с одной стороны ей предшествует, а с другой— следует за ней период сознательной работы. Никогда эти внезапные внушения... не возникают без предшествующих произвольных усилий, казавшихся бесплодными».

ОТВЕТЫ

(ст. № 12 за 1969 г.)

ЗА1АДКИ: вес ы, стога, самолет.

ПОКРАСЬТЕ ЛЕСТНИЦУ: надо поступить так — красить через ступеньку, а когда краска подсохнет, приступить к остальным.

44