Юный техник 1972-01, страница 25

Для дафний толща воды все равно что город, в котором они ориентируются как у себя дома. Только «улицы» в таком «городе» построены из поляризованных солнечных лучей. Человеческий глаз не может отличить

НАС

поляризованные лучи от неполя-ризованных, ему безразлично, в одной ли плоскости совершаются колебания света или же во многих. А вот глаз дафнии видит лучи, идущие в одной плоскости. Плавая в толще голубой воды, она как бы «перебегает» с одной улицы на другую в своем световом городе. И мало того, что это световой город, это еще и часы, стрелки-улицы которых поворачиваются вслед за солнцем. Поляризованные лучи всегда будут в воде. Только в пасмурные дни улицы светового города менее ярки, чем в ясные.

Пчелы также способны видеть поляризованные лучи. Однако в отличие от дафний, которым

свет поляризует вода, у пчел это делают их глаза. Им только надо увидеть кусочек неба в щель или леток улья, чтобы определить, где солнце и который час.

Козы, собаки, кошки и другие животные также безошибочно чувствуют время. Кому неизвестно, что собаки встречают точно в определенный час хозяина, возвращающегося с работы? А моя кошка Зорька с точностью до минуты знает приход с работы каждого члена семьи. Ежедневно в пять, без четверти шесть и в половине седьмого вечера сидит она в ожидании у двери, а встретив одного из нас, успокаивается до прихода следующего.

Человеку почти не приходится пользоваться собственными биологическими часами. Но бывают ситуации, когда никаких часов, кроме собственных, внутренних, нет, а очень нужно что-то сделать в определенное время. Разбудить некому, будильник испорчен. И что же? Вы просыпаетесь вовремя.

Как же устроены эти невидимые живые часы? Где, в каком органе они расположены? Можно ли подвести стрелки таких часов? Могут ли они сломаться и что из этого получится?

Механизм биологических часов нам не удастся рассмотреть ни в какой микроскоп, даже самый сильный. У таких часов есть часовой механизм, только построен он на молекулярном уровне. Маятником этих часов служит молекула белка. Маятник колеблется очень часто. Если бы и удалось увеличить его в микроскопе до такой степени, чтобы молекула белка была видна, все равно, кроме ее расплывчатого контура, мы ничего бы не увидели. Это похоже на звучащую струну, потому что в каждой живой клетке колеблется не один, а миллионы мельчайших маятников-молекул.

23