Юный техник 2000-08, страница 51

тер, а Фауст, именно так. У него, как рассказывают, получалось совсем неплохо — фонтаны вина били из столов и тому" подобное. Но, с другой стороны, Фауст занимался колдовством очень долго, а получаться у него стало только потом. Это вам не какой-нибудь бродячий коровий лекарь Альфьери, у которого только и есть, что хорошо подвешенный язык да малая толика везенья — совсем небольшая, если задуматься.

Что ж. можно попробовать еще разок, хо!Я бы для практики. Тем более что практика ему нужна, ох как нужна! В конце концов, даже если Гаргрийн и вправду облапошит его, подс>лтул вместо крови летучих мышей что-нибудь друтое — а это вполне возможно, учитывая, сколько их, колду нов, ему приходится снабжать своими товарами, — все равно с тем именем, Элеветис, у него в последний раз, когда он пытался вызвать демонов, чуть было что-то не получилось.

Элевстис... да, правильно: Э-лев-стпс. Может быгь, если в этот раз он произнесет внятно и правильно, все постучится?

Альфьери взял с полки свою лучшую волшебную паленку (золотую, с серебряными концами) и, тщательно выбрав место, стал около пентаграммы. То и дело заглядывая в открыту ю книгу на пюпитре, ок налит масла в светильники, сжег еще одно красное петушиное перо, подбросил сушеных трав на жаровню и начал:

— In nomine Beiphegoris conjurotc...*

В центре пентаграммы что-то вдруг ярко вспыхнуло, и появилась человеческая фигура

Чувствуя, что у него подкашиваются ноги, Альфьери нащупал позади себя стол и к нему прислонился. Все не так, все не по правилам! Он ведь даже не дошел до той части, где называют Элевстиса, Но все-таки кое-чего он достиг. И если даже это не совсем то, чего он ожидал, все равно перед ним настоящий, самый что ни ка есть доподлинный демон.

Твердо, с уверенностью, которой на самом деле вовсе не испытывал, Альфьери сказал:

— Покорись моей воле, демон! Исполнял повеления своею господина'

Из потока слов, который обрушил на него демон, Альфьери понял

лишь немногие, и это его очень расстроило., Если ему не повеяло и он вызвал какого-то из этих арабских джиннов, о которых упоминает «Аль-Хачред», полыы ол этого не будет. Он даже латынь понимает плохо, а уж оо арабском и говорить нечего.

Альфьери заговорил вновь, но уже не так уверенно:

— Кто ты? Назови себя, я хочу знать твое имя.

В колеблющемся свете трудно было хорошо разглядеть демона, однако, присмотревшись, он увидел, что ростом демон с довольно высокого чело

* Именем Бельфегора вызываю тебя (лат.). — Прим. пер.

48