007. Николо-Угрешский монастырь, страница 8

шшль-ашетрмтаь

В лице прп. Пимена Николо-Угрешская обитель получила сначала усердного земного попечителя, а затем — неусыпного небесного заступника.

Будущий настоятель Николо-Угрешского монастыря, в миру Петр Дмитриевич Мясников, родился в 1810 году в Вологде. Отец его, Дмитрий Афанасьевич Мясников, выходец из купцов, был священником. Семья Мясниковых вела благочестивую жизнь, и неудивительно, что отрок Петр часто бывал в церкви. Выучившись грамоте по восьмому году, он больше всех других книг любил читать Библию и жития святых. К семнадцати годам он уже вполне определился с выбором жизненного пути и видел себя идущим по нему не иначе, как в мона

шеском клобуке. Кстати, из семейства Мясниковых не только Петр принял постриг, в монастырь (Горицкую обитель) ушли и его сестры.

Укрепила Петра в его выборе встреча с будущим святителем Игнатием (Брянчаниновым), произошедшая в 1830 году. Последний был старше Петра всего на три года, но в юном возрасте каждый год идет за три, и Петр увидел в своем собеседнике наставника, умудренного опытом церковной жизни, начитанного в писаниях святых Отцов. Впоследствии он вспоминал: «Эта продолжительная беседа

Преподобный Пимен Угрешский, настоятель Николо-Угрешского монастыря в 1853-80 годах.

его со мной меня еще более утвердила в моем намерении удалиться из мира и вступить в монашество».

В 1832 году Петр Мясников поступил послушником в Новоезерский Кириллов монастырь, известный строгостью устава и молитвенной жизнью иноков. Здесь он оставался до 1834 года, после чего отправился — с рекомендательным письмом от Игнатия (Брян-чанинова), ставшего к тому моменту игуменом Лопотова монастыря, — в Оптину пустынь, к старцу Леониду (Наголкину).

В Оптиной он исполнял обязанности келейника иеромонаха Илария. Когда отец Иларий указом Синода был определен настоятелем оскудевшей Николо-Угрешской обители, послушник Петр отправился вместе с ним.

Вероятно, едучи в подмосковный монастырь, оптинские насельники ведали, что монастырь этот, хотя и присто-личный, беден до крайности. И все же в первые минуты запустение, царившее здесь, неприятно поразило их. «Как сейчас помню, мы приехали в монастырь в два часа пополудни, — вспоминал отец Пимен на склоне лет, — и прошли прямо в Настоятельские кельи, где жил только один послушник... Кельи были почти пусты: едва, едва нашлось несколько столов, столь же плохих и ветхих, как полдюжины просиженных и негодных кресел и стульев, самовар и чайный прибор, и все было старо и никуда не годно». И далее: «С северной стороны зимней церкви и колокольни была, говорят, прежде березовая роща, которую в 1820-х годах игумен Израиль спилил на дрова... Там, где оканчивается братский корпус, на протяжении двадцати сажен были высокие бугры щебня, поросшие травою и березками, остатки разобранных зданий, равно и вся монастырская площадь была усеяна ку