061. Горненский монастырь (Иерусалим), страница 10

ШНЗНИ. ЩШШ БМШ

Среди церковных деятелей времен Российской империи ярко выделяется имя ученого-византиниста, духовного писателя архимандрита Антонина (Капустина). С именем основателя Горненского монастыря под Иерусалимом связан расцвет деятельности Русской Духовной Миссии на Святой Земле.

10

Архимандрит Антонин (Капустин).

Архимандрит Антонин (Капустин) родился 12 августа 1817 года в селе Батурине Шадринско-го уезда Пермской губернии в священнической семье. Новорожденному было дано имя Андрей, по всей вероятности, в честь мученика Андрея Страти-лата Таврийского, память которого отмечается Церковью 19 августа. Отец будущего архимандрита, Иоанн Леонтьевич Капустин, был потомственным Ш священником: и дед, и прадед Антонина (Капустина) по отцовской линии принадлежали к духовному званию. Из духовного сословия вышла и его мать — Мария Григорьевна Барлакова. Митрополит Ни-кодим (Ротов), сам одно время возглавлявший Русскую Духовную Миссию в Иерусалиме и написавший диссертацию по ее истории, отмечал, что весь уклад домашней жизни Капустиных был глубоко религиозным, что, впрочем, в те времена являлось в среде духовенства нормой. Это с детства сформировало у архимандрита Антонина любовь к церкви, к службам, к благочестию. Митрополит Никодим приводит в пример теплые слова отца Антонина о праздновании в его детские годы Рождества Христова: «С раннего детства слагаемые в сердце образы Вифлеемской ночи вместе со сладкими песнями церковными Рождеству Христову просились вон из души. С языка лилось пение, а воображение рисовало сумерки зимнего холодного дня, тишину родного дома, любимый образ отца, с святым увлечением певшего песнь,

вторимую моим прерывающимся от чувства голосом, и затем общее усердие поющих представить себе Вифлеем, вертеп. Тихие образы, ничем незаменимые». И еще: «С тех давних пор, когда прерадостный праздник Рождества Христова, ожидаемый и, так сказать, чаемый всем детским существом, предваряя себя скучным, правда, но зато необыкновенно настраивающим к чему-то тоже необыкновенному, сочельником, влагал не только в уши, но и в уста мне торжественное песнопение: "Августу единоначальствующу на земли..."».

В синодальную эпоху, захватившую тот период истории России, когда ее социальный облик определяла сословная система, у мальчиков из семей священников был, по сути, единственный жизненный путь — служение Русской Православной Церкви. Это могло выражаться и в принятии священного сана, и в отречении от мира путем монашеского пострижения, и в пребывании на низших церковных должностях, например, псаломщика. Но в любом случае подразумевалось, что образование мальчик должен получить в системе духовных школ. Кто-то с радостью вставал на этот жизненный путь, следуя за отцом и дедом, кто-то вынужденно, не имея зачастую никакой веры. Архимандрит Антонин явно был из тех молодых людей, которые не только мыслили себя исключительно в лоне Церкви, но и представляли свое будущее тесно связанным с монашеским поприщем. Вот как характеризует его устремления архимандрит Киприан (Керн), видный представитель отечественной церковной науки XX столетия: «С детских лет свыкался Андрей Капустин с монашескими нравами, укладом и обычаями. С Далматовского духовного училища соприкасается он с иноческим миром в самых различных его обликах и представителях. После живописной обители на берегу Исети пред ним Бизюков монастырь, потом Братский в Киеве и самая Лавра. После многолюдных и богатых обителей отечественных открылось ему и бедное и малолюдное ино-