063. Спасо-Елеазаровский монастырь, страница 26

МОНАСТЫРЬ II МНР

Иван III — судя по его действиям, во всяком случае, — обращал внимание на лесть, обильно текшую с Запада, лишь настолько, насколько она могла быть полезна для Московии. Великий князь не имел намерения идти воевать константинопольское наследство (куда уж — следовало сначала от Орды избавиться), однако от возвышения авторитета собственной власти посредством идеи о принадлежности ему юридических прав на византийскую корону не

Великий князь Василий III — адресат «увещало» послания старца Филофея.

Слева: В 1510 году, последним из русских городов, Псков вошел в состав централизованного Московского государства.

Слева в центре: Елеазаровский монастырь — родина формулы «Два убо Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти».

отказывался. Именно после женитьбы на Софье Палеолог Московия усвоила в качестве государственного герба двуглавого орла — герб Восточной Римской империи. А после стояния на Угре и обретения независимости от Орды великий князь стал именовать себя самодержцем, царем.

Совершенно закономерным в этом контексте было формулирование идеи «Третьего Рима», впервые провозглашенной — еще не со всей отчетливостью — в 1492 году, в извещении о пасхалии на осьмую тысячу лет митрополита Московского Зосимы. Митрополит пишет: «И ныне просла-ви Бог— в Православии просиявшего, благоверного и христолюбивого великого князя Ивана Васильевича, государя и самодержца всея Руси, нового царя Константина новому граду Кон-стантиню-Москве». Любопытно, что впервые намек на формулу, сыгравшую (и играющую) столь значительную роль в истории России, прозвучал из уст митрополита-еретика. Зосима находился на митрополичьем престоле всего три с половиной года — с 1490-го по 1494 год — и был не только ставленником жидовствующих, но и их тайным последователем. В каноническом отношении владыка не выдерживал никакой критики — поклонник Бахуса, содомит, он к тому же отрицал догматы, изложенные в Символе веры. «А что то царство небесное, а что то второе пришествие, а что то воскресение мертвых? А ничего того несть — умер кто, то и умер, по та места и был», — цитирует слова его преподобный Иосиф Волоц-кий, сомневаться в правдивости которого у нас нет оснований.

Конечно, связывать высказанную митрополитом Зосимой идею с его личными качествами или с ересью, прикро-венно исповедуемой им, не приходится. В данном случае он явился выразителем всеобщих чаяний (в конце концов, он выступал — «по долгу службы» — и с обличениями жидовствующих). Это