Вокруг света 1963-01, страница 28

МИШЕЛЬ СИФФР

ЖЖНИШ

М ишелю Сиффру 23 года. В 13 лет в порядке исключения он был принят в члены клуба Мартеля (секция спелеологов французского Альпийского клуба); в 17 лет участвовал в кругосветном плавании на океанографическом судне; в 20 лет зарегистрировал 31 сообщений в Академию наук; в 21 год получил диплом об окончании Сорбонны; в 22 года Мишель Сиффр — глава геологической экспедиции на Цейлоне. Наконец, в июле прошлого года он спускается к подземному леднику Скарассон в массиве Маргаре (район франко-итальянской границы).

Цель экспедиции: изучение подземного ледника, физиологических и психологических последствий длительного одиночества, исследование состояния человека при потере чувства времени.

Так бывало не раз, да, наверное, не раз еще будет: чтобы доказать правильность своей гипотезы и не подвергать риску других, исследователь делает опыт на себе. Конструктор первым садится за штурвал своей машины. Врач прививает себе болезнь и испытывает новый способ лечения. Этнограф пересекает на плоту океан, следуя по путям древних...

Перед нами пачки вспухших от сырости измятых листков с красными потеками чернил и пятнами сажи. Пачка листков — дневник человека, решившего провести над собой необычный эксперимент.

ст^нно.

18 часов. Вслед за мной спускаются остальные члены экспедиции:

Печатается с сокращениями.

24

вот я стою над входом в бездну, и рядом со мной товарищи по экспедиции, которые помогут мне спуститься на подземный ледник...

Голоса друзей кажутся мне отзвуками разговоров из потустороннего мира, из другого времени. Мне не верится даже, что именно я, а никто другой, спустится сейчас в колодец. Я механически натягиваю комбинезон, потом сапоги. Теперь все, я готов. Какая-то странная нервозность овладевает мною: я одновременно рассеян и возбужден. Надеваю каску, снимаю с руки часы, отдаю их бригадиру Канова. Наступает время прощания, я пожимаю чьи-то руки, отвечаю на чей-то последний вопрос — и волнение исчезает. Я хватаюсь за ступеньки металлической лесенки и начинаю спуск в свою новую вселенную.

16 июля, 14 часов. Спустившись на пару десятков метров, наталкиваюсь на снежный пласт, покрывающий целиком дно первого колодца. В прошлом году его не было, и я начинаю понимать, какого труда стоило спелеологам спустить вниз тонну оборудования для моей подземной жизни.

Вот и «кошачий лаз» — узенькая щель, за которой начинается полная темнота. Через несколько метров он выводит меня в тридцатиметровый колодец с ледяными стенками, за которыми тянется цепь галерей (я прохожу их почти без труда), заканчивающаяся еще более глубоким, сорокаметровым, колодцем.

Все. Теперь я знаю, что не поднимусь наверх раньше чем через два месяца. Отступать слишком поздно. Тяжелые мысли постепенно исчезают где-то в глубине сознания. Спускаюсь

еще ниже. Вот и площадка над ледником, где я буду жить. Первое, что бросается в глаза,— моя палатка. Она ярко-красного цвета и выглядит здесь более чем

они должны помочь мне устроиться и разобрать вещи Походная койка, стул, раскладной столик, батарейки, баллон с газом, плитка и три телефона — не так уж мало.

Все быстро промерзаем до костей и передаем по кругу термос с горячим какао. Сырость прямо-таки парализует.

Им пора подниматься. Пожимаем друг другу руки, и я долго смотрю, как последний человек исчезает в конце нижней галереи. Лампа медленно ползет вверх по вертикальной стенке, и до меня едва слышно доносится слабое эхо: «Три метра... два метра... всё». Это считает тот, кто страхует их наверху. С высоты сорока метров они еще раз кричат мне: «Пока'» Потом, как я просил, поднимают за собой лестницу. Теперь даже при желании мне одному не подняться.

22 часа. Я остался один. Один в тишине и сумерках, плотно обступивших меня. Я долго еще стоял и смотрел вверх: мне казалось, что пятно света по-прежнему поднимается и я вижу его. Все кончено. Один-одинешенек. Трудно как-то привыкнуть к этому, но это так: я сам вызвался, я сам хотел этого.

Темнота вокруг ужасающа Я кажусь себе совсем маленьким, стою и пялю глаза в окружающую темень. На уши всей тяжестью наваливается тишина...

Ну ладно, хватит. Я иду на край площадки, где сложены мои вещи, вытаскиваю из мешков все необходимое, раскладываю в палатке одежду, трясу спальный мешок. Потом усталость берет свое: я быстро раздеваюсь, укладываюсь в пуховый спальный мешок и засыпаю. Тепло, хорошо!

17 июля. Первая моя подземная ночь прошла без сновидений. Я проснулся. не зная, который час, но я пока имею право узнать его; до сегодняшнего вечера еще продолжается период эталонирования — я должен установить для себя единицу времени. Каждый час мне будут звонить и говорить время — до 22 часов — «времени ноль». С этого момента я должен буду ориентироваться во времени сам.