Вокруг света 1963-08, страница 24

вую пыль; она была того же цвета, что и мох справа и слева от дороги; в этот мох я ее и стряхнул.

Никто не мог сказать точно, когда и почему была покинута деревня: в Ирландии очень много брошенных домов; в какую сторону ни пойдешь, на расстоянии двух часов ходьбы их можно увидеть несколько: этот покинут десять лет назад, этот — двадцать, а тот — пятьдесят или восемьдесят. А есть и такие дома, где в досках, которыми заколочены их окна и двери, еще не проржавели гвозди, дождь и ветер еще не проникли в них.

Женщина, которая жила в доме рядом с нашим, не смогла нам сказать, когда была покинута деревня. Когда она была еще маленькой девочкой, около 1880 года, в деревне уже никого не было. Из ее шестерых детей только двое остались в Ирландии: двое живут и работают в Манчестере, двое — в Соединенных Штатах. Одна дочь замужем здесь, в деревне (у этой дочери тоже шестеро детей, из которых двое тоже в Англии, а двое в США), и старший сын остался с нею.

Вечером, когда он принес нам молоко, мы спросили его о покинутой деревне, но он ничего не мог нам о ней рассказать. Он никогда там не был, их пастбище и торфяник в другой стороне — южнее, недалеко от памятника ирландским патриотам, повешенным в 1799 году¹.

— Вы уже видели его?

— Да, мы уже видели его.

ПОРТРЕТ ИРЛАНДСКОГО ГОРОДА

ЛИМЕРИК УТРОМ. «Лимериками» в Ирландии называют маленькие забавные стишки, нечто вроде рифмованных прибауток. И о городе Лимерике, который дал этим стишкам их собирательное имя, у меня было радостное представление: шутливые песенки, смеющиеся девушки, несущиеся отовсюду звуки волынок, звенящее веселье на улицах.

Веселье уже много раз встречалось нам на дорогах между Дублином и Лкмериком: школьники всех возрастов весело топали — многие босиком — под октябрьским дождиком. Они выходили из боковых переулков; и издалека было видно, как они идут между рядами живых изгородей и вступают на грязную дорогу. Они собираются на ней, как капли воды собираются сначала в струйку, струйки — в ручей, ручьи — в речку, и иногда наша машина проезжала сквозь их толпу, как сквозь поток, который с готовностью расступался. На несколько минут, пока мы ехали через какой-нибудь большой поселок, улица оставалась пустой, а потом капельки — ирландские школьники — собирались снова. Одетые пестро, как попало, во что попало, они толкали друг друга, гонялись друг за другом, и все были если не веселы, то по крайней мере спокойны.

Много-много спокойствия и веселья встретилось нам на дороге между Дублином и Лимериком; а если вспомнить еще о существовании веселых стишков «лимериков», то легко понять, какой веселый город ожидали мы увидеть, приближаясь к Лимерику.

Угрюмые облака тянулись с Атлантики, и улицы Ли-мерика были сумрачны и пусты. Белыми, даже слишком белыми были только бутылки с молоком, расставленные у дверей домов, да чайки, которые рассекали однообразную серость неба; тучи белых жирных чаек — царапающая глаз белизна, котооая сливалась временами в одно большое белое пятно.

Тускло зеленел мох на стенах VIII, IX и всех последующих веков, и стены XX века с трудом можно было отличить от стен VIII: они тоже поросли мхом, они тоже лежали в руинах. В мясных лавках мерцали бело-красные говяжьи туши, и лимерикские дети — те, что не пошли в школу, — демонстрировали на них свою изобретательность: крепко уцепившись за свиные ножки и за бычьи хвосты, они раскачивались между

мясными тушами. Ухмыляющиеся бледные лица. Хорошо придумали лимерикские дети, но неужели они одни населяют город?

Мы оставили машину около собора и медленно пошли по угрюмым улицам. Под древними мостами неторопливо катил свои серые воды Шаннон; слишком велика, слишком широка и могуча была эта река для такого маленького и мрачного города. Нам стало грустно, мы почувствовали себя никому не нужными и одинокими среди этих мхов, старых стен и множе-

В отрывках из книги германского писателя Генриха Бёлля «Ирландский дневник», печатаемых журналом, затрагиваются наиболее драматические проблемы ирландской жизни — упадок деревни, безработица и массовая эмиграция.

Буржуазные английские историки стремятся представить «великий голод» сороковых годов прошлого века как результат чисто стихийного бедствия: неурожая картофеля — основного продукта питалия ирландцев. Но ведь из этой же страны, которая была британской колонией, издавна вывозили в Англию зерно и скот, а в самой Ирландии спекулянты хлебом наживали огромные состояния. И сколько-нибудь объективные исследователи не могут скрыть того факта, что голод явился результатом грабительской политики колонизаторов

1 В 1798 году в Ирландии вспыхнуло восстание против английского господства. Руководило восстанием общество патриотов «Объединенные ирландцы». Зто движение было жестоко подавлено. (Здесь и дальше — прим. ред.)

ства нестерпимо белых бутылей, предназначенных, казалось, для тех, кто давно уже умер. И дети, которые в мясных лавках раскачивались на говяжьих тушах, тоже казались призраками.

Сначала датчане и норманны/ потом ирландцы заселили прекрасный угрюмый остров, серыми мостами связали его с берегами. Медленно перекатываются серые воды Шаннона, и впереди, там, где мост упирается в землю, стоит превращенный в памятник камень. На этом камне англичане когда-то поклялись, что ирландцы получат свободу вероисповедания К Был заключен договор, который позднее был, однако, отменен английским парламентом. Поэтому у Лимерика есть еще одно имя: «Город разорванного договора».

В Дублине нам кто-то сказал, что Лимерик — самый благочестивый город в мире. Поэтому нам достаточно было заглянуть в календарь, чтобы понять, почему так пусты его улицы, нераспечатаны бутылки с молоком и закрыты лавки: Лимерик был ^в церкви.

1 Английские колонизаторы, подчинив Ирландию, лишили ее население политических и гражданских прав под тем предлогом, что ирландцы исповедуют католическую религию. Поэтому свобода вероисповедания означала для ирландцев одновременно признание за ними, хотя бы номинально, прав гражданства.

18

i