Вокруг света 1963-11, страница 17

Двое махали флагами. Третий лежал ничком на льду. Группа на небольшом торосе. Условия льда для «Красина» благоприятные. К востоку от линии островов Оутгер Репс чистая вода. Самолет находится у мыса Вреде. При посадке снесено шасси. О нас не заботьтесь. Находимся недалеко от берега. Провизии имеется на две недели. Идите спасать группу Мальмгрена».

12 ИЮЛЯ. Идем вперед, часто производим измерения глубины. На картах северного фарватера Шпицбергена глубины почти не указаны. Приходится быть осторожным. Идем теперь мелко битым льдом, среди которого редко встречаются крупные торосистые поля. Толщина льда от половины до четырех метров.

За вахту прошли семь миль.

После того как минули остров Карла XII, наблюдение за льдом было установлено самое бдительное.

Сколько раз раздавались выкрики: «Вот они!»

Наблюдатели были на марсе, на прожекторной площадке, на всех мостиках. Бинокли и подзорные трубы цеплялись за каждое темное пятно.

«Вот они!» Все направляют бинокли и взоры в указываемом направлении, но после тщательной проверки устанавливается, что это не люди, а какие-то пятна на торосах или же торосы темно-голубого цвета.

Напряжение достигает крайнего предела около пяти часов. Мы подходим близко к тому месту, где по указанию Чухновского должна находиться группа.

Нам, пр-авда, известно, что благодаря ветрам льдина должна была переместиться.

Наконец раздается спокойный голос второго помощника командира Брейнкопфа: «Вот они, прямо по курсу»

Опять все вглядываются в указанном направлении.

Действительно, видна совершенно черная точка. Такой раньше не было.

Человек ли это? Может быть, тюлень или морской заяц?

Смотрим все напряженней. Ледокол приближается.

Сомнений нет. Это человек. Один? Он то подымается на торос, то спускается с него. Наклоняется к кому-то. Машет руками. Кто-то лежит на льду. А где третий? Лежит недвижим? Умер?

В 6 часов 40 минут подходим к льдине. На ней стоит обросший бородой, обветренный полярными ветрами, плотно одетый в полярный костюм человек. Среднего роста, коренастый. Мохнатая шевелюра. Складывает руки и простирает их нам навстречу. Кричит что-то.

Рядом с ним лежит другой. Поднял голову и легонько кивает. Рука беспомощно падает на лед.

Вдруг слышим крик: «Красин, Красин, Дзаппи, Мариано, Дзаппи, Мариано. Доктора!»

Удивляемся, что не видать третьего, где он?

На соседней льдине видны разложенные полярные брюки, подбитые мехом.

Подходим еще ближе.

Стоящий дает сигнал остановиться и кричит: «Стоп, «Красин»!

Откуда он знает, что это подходит «Красин»?

Не доходим 50 метров до льдины Опасно. Льдина может перевернуться.

Спускаем штормтрап. Сбрасываем на лед доски. Спускаем носилки. К льдине нужно перебираться по отдельным глыбам. Между ними трещины. Понадобилась также и лестница: льдина с людьми высится отдельно неприступной крепостью над другими.

Размеры ее 8 на 10 метров. Крошечная жилплощадь в Арктике. На ней устроена траншея, где жильцы скрывались от ветра. На ней же из парусины вырезаны буквы и составлены слова: «Need help food» («Нуждаемся в помощи, в пище»). Это чтобы обратить внимание самолетов.

Команда бегом по льду направляется к группе.

Вот уже вскарабкались на льдину.

Одного из них укладывают на носилки. Другой упорно отказывается от помощи и самостоятельно хочет идти к кораблю. Его все же поддерживают. Ноги отвыкли от ходьбы.

Вот подошли к борту. Черный, заросший волосами мигом лезет по штормтрапу на палубу.

Встречаю его около штормтрапа. Представляемся. Командир Дзаппи.

Значит, этот живой, сохранивший почти полностью силы человек — Дзаппи.

Поздравляю с приходом на борт советского ледокола «Красин».

«Сердечное спасибо. Это чудо. Невероятно. Мы спасены. Ужасно было на льду. Нас носило неделями. Тринадцать дней не кушали. Кушать».

Другого — Мариано — подняли краном на палубу.

Дзаппи одет плотно, хорошо. На Мариано короткие теплые брюки. Голени и ноги голые, если не считать промокших насквозь теплых носков — и те сползли с ног.

На лице Мариано блаженная улыбка. Его голубые глаза устремлены вверх. Он все время говорит одно и то же: «Я счастлив».

Сразу же понесли его в судовой лазарет. Здесь он попал в руки доктора Средневского и санитара Щукина.

Дзаппи провели в кают-компанию. С большим удовольствием сел он в мягкое кресло. «Как приятно. Как уютно», — сказал он по-русски.

«Откуда знаете вы русский язык?»

«Был в России. В Сибири. Забыл немного, но кое-что еще помню».

Пока ожидает (и при этом весьма нетерпеливо) кофе с бисквитами, расспрашиваю его о Мальмгре-не. Ведь всех нас волнует вопрос о шведском ученом.

После спасения двух аэронавтов.