Вокруг света 1963-12, страница 46

Нерон не появлялся. Павел Петрович напрасно звал собаку. Рассердился, сел на берег, закурил. Алексей, выкидывая то правую, то левую ногу, ходил по хрустящей гальке, насвистывая незамысловатую, прилипшую к нему с утра песенку. Из-за соседних скал бесшумной тенью выскочил Нерон и крупными прыжками промчался к Павлу Петровичу. Алексей заметил в зубах собаки какой-то предмет.

— Что это приволок Нерон?

Павел Петрович держал в руках продолговатый предмет, завернутый в кусок целлофана. Он отряхнул его от плесени и земли, развернул целлофановую обертку.

— Записная книжка! — воскликнул Павел Петрович, открывая первую страницу. — Бронников И. Н. Дневник. Август 1955 года, — прочитал он, и книжка задрожала в его руках. — Вот это находка! Где же ее нашел Нерон?

— Я уверен, что мы сейчас узнаем тайну Бронникова. — Алексей присел рядом с отцом. — Дай-ка я буду читать, я зорче. Запись сохранилась неплохо.

Алексей, медленно выговаривая каждое слово, начал читать дневник.

«Первое августа

Вот уже больше месяца, как я живу на озере Те-рентях в избушке Дениса Сыпунца, колхозника из «Северной звезды». Весь июнь и июль я безрезультатно искал золото в окрестностях Терентяха. И только 27 июля мои поиски увенчались успехом. На безымянной сопке, в южной части Терентяха, в гроте, из которого берет начало водопад, я обнаружил богатую жилу. Я тщательно обследовал ее: она уходит в глубь сопки и, по-моему, залегает на дне озера. У грота воздвигнул гурий, записал координаты

Шестое августа

Необыкновенное случилось! На западном склоне острова я совершенно случайно обнаружил новую золотую жилу. Она выходит на поверхность. Это какое-то чудовищное, фантастическое скопище золота! Даже видавшие виды геологи сочтут меня лгуном, пока не увидят жилу своими глазами. По приблизительным подсчетам, количество золота на тонну руды составит несколько килограммов! Никто еще не находил такой богатой жилы. Денис, приехавший за мною, был потрясен моей находкой. «Даже смотреть страшно. Черт, что ли, здесь золотишко насыпал», — сказал Денис Его-рыч

Седьмое августа

Живу в каком-то лазоревом сне. Продолжаю исследовать жилу. Она уходит на дно Терентяха так же, как и жила у водопада.

Уже вечер. Ужасно устал и проголодался. Скоро должен приехать Денис.

Восьмое августа

Что случилось с Денисом Егорычем? Вчера он не приехал за мною. Уж не заболел ли он? Какая оплошность — не захватить с собой продуктов! До берега больше километра, Терентях глубок, вода в нем ледяная, я плаваю, как топор. Придется ждать Дениса. Просигналил ему выстрелом из ружья и принялся за исследование своей фантастической жилы.

Вечер. Денис не приехал и сегодня. С ним, положительно, что-то случилось.

Десятое августа

Я совершенно ослаб. Уже не могу передвигаться. Сижу на берегу и смотрю на дымок, поднимающийся над избушкой. Думаю о пище и о Денисе

Одиннад. авг.

Тороплюсь записать координаты золотой жилы на острове. Кто-нибудь да явится же на этот проклятый остров! Обращаюсь к неизвестным мне людям: помните, на нашей земле живут еще Денисы егорычи!..

Пятн. ав.

Не могу пис. Каж. конец. Ив. Брон...»

Алексей закрыл записную книжку. Павел Петрович молча крутил в пальцах незажженную сигарету, в суженных глазах его мерцали гневные огоньки.

— Садись в лодку. Поедем. Надо немедленно задержать этого подлеца. Сейчас уже темно, завтра мы найдем останки Ивана Никаноровича Бронникова...

— Где Денис? — крикнул Алексей Сундучкову, выпрыгивая из лодки.

— Он, как только вы уехали на остров, взял ружье, рюкзак с продуктами и отправился в тайгу. Сказал, что вернется завтра к вечеру, — ответил Сундучков.

— Ни черта он не вернется! Сбежал, страшась расплаты за убийство Бронникова, — ответил Алексей. — Я иду по его следам. Где наши лошади?

— Что случилось? Какое убийство? — недоуменно и испуганно спрашивал Сундучков.

— Потом, потом, сейчас некогда! — Алексей перезарядил ружье. — Этому хромому псу все равно не скрыться. Его не спасут ни тайга, ни сопки. Где лошади, Степа?

Сундучков сорвался с места и скрылся в кустарниках.

Павел Петрович вошел в избу и, не раздеваясь, стал настраивать рацию. Алексей совал в рюкзаки продукты, патроны, папиросы, спички, переоделся в болотные сапоги, сменил накомарник.

— Я готов, отец!

Павел Петрович не ответил. Склонившись над рацией, он глухо и сердито повторял в микрофон:

— Багульник, Багульник, вызывает Кипрей. Перехожу на прием.

За окнами раздался панический крик Сундучкова:

— Денис увел лошадей! Всех прихватил с собой

— Предусмотрителен, подлец! — выругался Алексей.

— Тише, вы! — поднял голову Павел Петрович. — Берите с собой лишь самое необходимое.

— Багульник слушает! У микрофона Лубенцов.

Павел Петрович торопливо рассказал Лубенцову обо

всем, что произошло на Терентяхе.

— Уходим на поиски Сыпунца. Немедленно высылайте вертолет.

— Хорошо, — ответил Багульник. — Сообщайте два раза в день свои координаты...

/

Нерон вел геологов по следам Сыпунца. Следы уходили от Терентяха в глубину тайги, к восточным отрогам хребта Черского. Там, за крутым и труднопроходимым перевалом Кандакутом, протекала северная река Надежда.

— Денис отправился на реку Надежду. Он думает там сесть на проходящий катер. У Сыпунца есть два пути на реку, — продолжал Павел Петрович. — Первый — по ущельям, в обход Кандакутского перевала. Расстояние в сто километров он пройдет в три дня. Второй путь — через Кандакут. Через перевал до Надежды километров шестьдесят, но с лошадьми ему там не пройти. Он должен выбрать обход через ущелья.

— Тогда мы со Степаном махнем через Кандакут и встретим Дениса на берегу Надежды, — сказал Алексей. — Если первыми встретимся с вертолетом, направим его к тебе, отец.

— Завтра видно будет, — .уклонился от определенного ответа Павел Петрович. — Ты знаешь, Алеша, что такое Кандакутские прижимы? — спросил он, оборачиваясь к сыну.

— А что такое прижимы? — спросил Сундучков.

— Отвесные обрывы, под которыми течет Надежда. Десять километров сплошного каньона. Тропинка крутится все время над пропастью. Там и пешие ходят с риском для жизни, — объяснил Павел Петрович.

— Вот и хорошо! — обрадовался Алексей. — Денис туда не сунется, ни пеший, ни конный.

— Думаю, что не сунется, —■ согласился Павел Петрович.

Сочная трава в распадке сменилась ивняком, шиповником, появилась речушка, весело пересчитывавшая разноцветную гальку. Следы на песке расплывались, но все же можно было узнать, что делал Сыпунец. Вот здесь он ехал рысью, ведя по бокам лошадей, там тяжело взбирался на обрыв. Останавливался, курил — скомканная папироса валялась на берегу. Рвал ягоды голубицы — маленький лоскуток телогрейки ви

40