Вокруг света 1964-07, страница 6

Семен увидел себя словно в зеркале: широкоскулое лицо, добродушное и курносое: ни суровости, ни проницательности, которые Семен хотел бы увидеть хотя бы не для себя, а чтобы другие чувствовали.

— Эх, ты... — Взбаламутил воду рукой.

Семен подумал: «Неуловимка»... Прозвали же».

У костра он налил себе кружку чаю цвета смолы. Напиток вязал рот, а когда Семен выпил, то почувствовал легкий жар в глазах и свет дня вроде стал еще ослепительнее. В теле появилась приятная легкость — казалось, заставь его сейчас корчевать пни, он ухватится за •самый кряжистый и, играя, вытащит.

Федор налил себе еще кружку и протянул котелок Семену.

— Вымой да воды принеси — костер залить.

Семен хотел встать медленно, показать, что ему неприятен небрежно-самоуверенный тон Федора, но неожиданно для себя вскочил и побежал к реке. Он с маху ударил котелком по воде, выдернул его полным и, вернувшись, плеснул в огонь.

Облако пара взлетело из костра. Запорхала копоть.

— Заливать так будешь, и десяти котелков не напасешься, — проворочал Федор, смахивая с лица гарь. — Под дых надо. Там жар.

— Есть! — ответил Семен.

Он осторожно опорожнил котелок под угли.

Огонь зашумел сердито, но тут же опал.

У берега их ждал бат: узкая и тонкая, выдолбленная из ствола целого тополя лодка.

— Подсоби, — сказал Федор и взялся за узкий нос.

Одним движением они столкнули тяжело груженный бат в реку. Семен, стараясь не потерять равновесия, шагнул в лодку и обрадовался — удалось войти, не размахивая руками и не приседая, чтобы не свалиться за борт.

Плюнув на ладони, он смело взял шест.

В лодку прыгнул Федор. Прыжок его был хорошо рассчитан и очень мягок. Бат даже не шелохнулся, только осел под тяжестью.

— Пошли.

* * *

Семен выполз из лодки на берег. Плечи и спина ныли нестерпимо, а ладони стерты в кровь. Семен опустил руки в воду. Холодная вода умерила боль, а потом тупая судорога свела мышцы до локтя.

Федор был по-прежнему точен и скуп в движениях, и совсем не чувствовалось, что он весь день махал шестом, гоня бат против течения. А теперь вытащил на берег лодку и, пока Семен маялся с руками, набрал сушняку, запалил огонь и повесил чайник.

— Дров нужно, — сказал он подошедшему Семену.

— Этих, что ли, не хватит?

— На ночь наверняка мало.

Ночевку Федор выбрал на крутом

берегу, у распадка, откуда вытекал ручеек, едва приметный среди лип, корявых каменных берез с почти черными стволами и густых кустов. Выше по склону росли орешник и малина.

Солнце стояло низко, было медовым и освещало лишь верх склона. Внизу копились сумерки.

Чтобы набрать сушняку, пришлось спуститься в распадок. Из малинника торчали сухостоины. Решив, что одного дерева на ночь вполне хватит, Семен стал продираться к ближайшему, чтобы свалить его. Комель дерева был в тени, а ствол и голые ветви еще освещались солнцем.

Вдруг на стволе Семен увидел медвежонка.

Оторопел: «Подарочек...»

Медвежонок пялил на него глазенки, будто решая: лезть выше или тут уже безопасно.

Медведица, черная, возникла сразу, словно давно стояла под деревом. Она была нема и неподвижна, как изваяние.

Семен попятился.

Медведица поднялась на задние лапы и сразу выросла вдвое.

Густо зарычала, двинулась на Семена.

Семен выхватил пистолет. Выстрелил.