Вокруг света 1964-08, страница 27

— Больно смотреть... Вот вы, Мария Ивановна, третий год у нас. А порой я даже не пойму, чем вы занимаетесь. То ли ведаете заготовкой грибов и ягод, то ли в самом деле охотой.

— Заготконтора подчинена Центросоюзу. Нам дают план и на грибы, и на ягоды, и на пушнину. Так что же вас удивляет? — сказала с вызовом Мария Ивановна.

— Меня-то уже давно ничего не удивляет.

— Вы прямо говорите, — сказал Семен. — Или деда Прокопа стесняетесь?

Старик Прокоп осторожно притрагивался пальцами к банке с кофе:

— Я в чужие силки не заглядываю.

— Федька, Федька в тайге шалит, — резко заговорил лесничий. — И еще как! И шалости у него тысячные.

«Опять Федор», — подумал Семен и спросил:

— Где?

Лесничий швырнул нож на стол:

— Пожалуйста, Мария Ивановна. Расскажите. Будьте добры.

— Не могу я так. Это дело серьезное. И вот так за столом... Либо есть, либо работать, — сказала охотовед.

— Оригинальная вы женщина, Мария Ивановна, — лесничий улыбнулся. — Вот так за обедом, за завтраком, а еще скорее за ужином, в узком кругу и решаются большие и серьезные дела. Можно еще и по рюмочке... Но закон тайги свят. Вы знаете об этом законе, Семен Васильевич?

— Слышал.

— А как вы думаете?

— Либо есть, либо работать, — ответил Семен.

Дед Прокоп засмеялся.

— Нет, право, Егор Аполлинарьевич, — извиняющимся тоном сказала охотовед. — Ну, никак не могу. — Мария Ивановна потерла руки, слов

но снимая с них мыльную пену. — Я третий год здесь, — сказала она. — Всего. А участок мой — целая Голландия. В первую же зиму я провела обследование соболиной стаи на севере — в широкой части. Там, собственно, никто почти не охотится, кроме Федора. Обследовала довольно бегло — скорее это была экскурсия. Подробнее я познакомилась с более южными угодьями. По моим подсчетам, — Мария Ивановна достала карту из рюкзака, — по моим подсчетам вот в северной части плотность Заселения высокая. Сюда и следовало направить охотничьи бригады. Однако у охотников ни сил, ни средств недостает выбраться в эти места. Вьюком — месяца три затравишь. Этак и на саму охоту времени не останется.

— Не об этом речь, Мария Ивановна, — перебил лесничий. — Вы суть расскажите, а сугубо охотничьи дела — зачем они ему? Семен Васильевич участковый, че охотовед.

— На следующий год я по первой пороше снова пошла на то же место. И вдруг вижу: соболей стало меньше.

— Чувствуете? — спросил лесничий.

— Пока слышу, — отозвался Семен, — интересно.

— Участок Федора, — продолжала Мария Ивановна, — единственного человека, который охотится поблизости от этих мест, расположен слева. Федор Фаддеич сдал в прошлом году пушнины на две с половиной тысячи.

— Новыми, — заметил лесничий.

— Все соболя добыты им по лицензиям, прошли как самые дорогие — «высокая головка». А по экспортным ценам каждая шкурка такого соболя стоит немало.

— Золотом, — бросил лесничий.

— Так, — протянул Семен. — Значит, никто, кроме Федора, в этих местах не охотится?

— Трудно туда добираться. За морем телушка — полушка, да дорог

перевоз. Федор, по-моему, там из-за одного упрямства живет, — сказала Мария Ивановна. — Налегке туда недели две пути, а со всем скарбом — месяца мало. Я-то налегке шла.

— А сколько нужно времени, чтоб-поймать, ну, полсотни соболей? — спросил Семен.

— Это какой охотник, — протянул дед Прокоп.

— Лицензий столько охотнику не выдается, — сказала Мария Ивановна. — Ведь он может истребить всех, соболей на своем участке. Их потом двадцать лет разводить, а то и больше. Вот, чтобы разобраться в этом деле, я и иду снова в предгорья: И к Федору наведаюсь. Честно говоря, хотелось бы с вами вместе, Семен Васильевич.

— В общем, — как бы подвод» итог разговору, сказал лесничий, — вы правильно заметили, Семен Васильевич, совершена кража. Преступник не найден. Подозрения ложатся на Федора Фаддеевича Зимогорова. И пойти туда стоит, хотя вам, Семен Васильевич, можно и не торо^ питься.

Участковому понравился деловой* подход лесничего ко всей истории с соболями, и доказательства Марии' Ивановны представлялись обоснованными.

Вместе с лесничим Семен вышел из избы. Они уселись на колоде у входа.

— Мне по своим делам надо бы попасть в Горное. Я ведь там еще. не был, — сказал Семен. — Это же центр моего участка.

— Отлично, Семен Васильевич! Неделей раньше, неделей позже. Такой срок в тайге роли не играет. Это по-городскому все равно, что в гост» сходить. Ну, задержитесь на неделю. Догоните Марию Ивановну. Дело-тем нехитрое. Я к тому, что человек она горячий, а вы спокойно разберетесь. А я вместе с Марией Ивановной пойду. Нам по пути. Мне в том районе таксацию леса закончить надо.

В ГОРНОМ

На вершине сопки виднелся огромный выворотень, похожий на одеревеневшего осьминога. Корни-щупаль-ца казались черными на вечернем небе.

Семен схватился за корневище* вскарабкался, присвистнул от неожиданности.

Открывалась долина, освещенная рыжим закатным светом. Внизу лежало Горное. Плетни делили землю на ровные квадраты. В каждом загоне — изба.

«Добрался. Сам. Сам, черт возьми!» — обрадовался Семен.

Он спустился к деревне. Собаки-равнодушно бродили по дворам. Мальчишки в рубахах, выпростанных из штанов, оставили игру и молча смотрели ему вслед. Женское лицо» приплюснулось к стеклу в окне крайнего дома.

На завалинке сидел старик в серых:

2*