Вокруг света 1965-01, страница 70

Пока набирали воды да закупали продовольствие, путешественник Вознесенский высадился на берег.

Вернулся он с последней шлюпкой. Был, как рождественская елка, увешан корзинами, ковриками, кувшинами. К подбородку прижимал череп ламы и толстый, разбухший за поездку блокнот. Улыбчивый носильщик тащил за ним еще два мешка с образцами камней да шкурами животных. До самого Новоархангельска Вознесенский разбирал образцы, купленные в Чили.

На корабле любили Илью, про-

журнала «Вокруг света» продолжается.

Принимаются работы на

звали в шутку «академиком». «Академик» не чурался работы по судну — рук не хватало, а он был молод, силен и больше похож на матроса-первогодка, чем на исполнителя важной, миссии Российской Академии. И еще Вознесенский учился. Латынь давалась нелегко — а без латыки какой ты зоолог? Испанский выучил еще до Чили. Алеутскому штурман обучил — зимовал он дважды с алеу-тахми на Командорских островах.

Первого мая 1840 года, через год плавания, «Николай» бросил якорь в бухте Новоархангельска.

Глава третья

ЭКСПЕДИЦИЯ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Через месяц по приезде Вознесенский отправился на юг, в Калифорнию. В планы экспедиционные поездка эта не входила, да шкипер промысловой шхуны согласился принять Илью на борт — как уж таким случаем не воспользоваться?

Два года Илья по Калифорнии колесил. Загорел, в плечах раздался. Жил среди индейцев, едва под испанскую пулю не попал.

В Петербурге от Вознесенского никаких вестей. То ли пропал помощник препаратора, то ли с поручением не справился, а сознаться боится. Покровителю Вознесенского, академику Брандту, при встречах коллеги злые шутки отпускают.

Но вечером как-то в сорок втором году прибежал к академику курьер. Корабль пришел из Америки, ящики там какие-то. Написано: для Академии. Сто ящиков, не меньше.

А еще через два дня, на заседании Академии, Брандт героем ходил. Не обманул его надежд унтер-офицерский сын. Каждый экспонат с описанием, да еще по-латыни. Чучела набитые, камни, одежда. Как только препаратор успевал?

А он успевал. Готовился в то время в первую экспедицию по Алеутским островам и времени даром не терял. Коллекции сортировал, со знакомыми промышленниками к индейцам ездил. Уже не как новичок, как старожил и настоящий ученый. Много лет пройдет и напишет один из добровольных учеников Ильи Загоскин: «Зоологический же препаратор Вознесенский независимо от своих трудов на пользу Императорской Академии наук успел во многих из нас вдохнуть страсть к собирательству естественных предметов в стране до того времени столь мало известной ученому свету».

Пришло письмо из Академии. Разрешение продлить путешествие еще на три года, если есть охота к дальнейшим странствиям. А Вознесенский письмо только через полгода увидел. С алеутами на промысел ходил, все острова излазил, по-алеутски так говорить научился, что старики удивлялись, не верили, что не с малых лет здесь проживает.

Как-то в переделку попал.

На морского бобра охотились, в море ушли.

Шли по морю цепью. Байдарка за байдаркой. Кто первый бобра увидит — весло поднимет. Все в круг съезжаются и ждут, пока бобр вынырнет. Первый раз он под водой двадцать минут пробыть может — Илья проверял по часам, потом уже меньше. На пятом-шестом нырке бобра и закалывают гарпуном. Илья размахнулся — неудачно. Байдара под волну попала, перевернулась. Вода ледяная, одежда книзу тянет. Хорошо, подоспели другие охотники. Смеялись, правда, но на берегу Илье долю выделили. Как настоящему охотнику.

Потом больше уважать стали. Кита-полосатика, алямака — по-алеутски, загарпунил. Через три дня выбросило кита у соседнего селения — нашли в нем отравленный гарпун с меткой Ильи. Обе деревни три дня пировали.

За весну Илья такую коллекцию у алеутов набрал — ни в одном музее не сыщешь. Ему просто было — уважали Илью, знали, что не обманет, цену настоящую даст, и за шапку деревянную с козырьком, и за гарпун, и за байдару. Была у Вознесенского мысль — скупить все типы лодок и байдар, какие только есть на севере. Но не удалось — Академия на это денег не выделила. Но потом ему друзья-охотники модели маленькие всех лодок сделали.

На следующий год отправился Вознесенский еще севернее, к эскимосам. Там тоже коллекцию славную собрал. По лесным индейцам вояж совершил. На Курилы ездил. И все это то на попутной шхуне китобойной, то на боте промысловом, то пешком, на лыжах, на собаках. Из года в год. И уже почти легендарной стала коренастая фигура помощника препаратора. Он возвращался из плавания, обветренный, высохший, ученый без степеней, славный землепроходец, преданный солдат науки.

В 1845 году Вознесенский перебирается на Камчатку. Три года без передышки меряет он тайгу, и пороги камчатских рек, и берега Охотского моря. Возвращается к алеутам, снова к эскимосам, снова посещает Курилы.

В 1848 году постаревший академик Брандт сообщает на заседании Академии, что вот уже больше года нет вестей от Вознесенского. Есть опасения, что путешественник погиб. Известие

ФОТОКОНКУРС «ВОКРУГ СВЕТА»

Дорогие товарищи! В 1965 году фотоконкурс

темы:

романтики наших дней; изучение и преобразование природы;

новая география нашей страны; страны мира; туризм и альпинизм; охота с фотоаппаратом.

Просьба присылать отпечатки иа глянцевой бумаге размером 9X12, 13X18, 18Х Х24 см.

Лучшие 6 работ будут премированы годовой подпиской на журнал «Вокруг света».

Присланные фотоотпечатки не возвращаются.

Жюри конкурса

68