Вокруг света 1965-03, страница 55

косяков огромные ставные неводы.

У причала покачивается на волнах флотилия. Фелюга — «флагманский корабль» с моторчиком — взяла на буксир могуну и два маленьких каюка. Бригада готова к «бою». Трое рыбаков во главе с бригадиром — на флагмане. Четверо — на могуне и каюках. Дубленые лица, умытые дождями и ветрами, растертые сетями ладони. Вилковские потомственные рыбаки...

И вспоминается утро, тоже подернутое перламутровой дымкой, за сотни километров отсюда — в курортной Ялте. У пирса — серый рефрижератор «Ангара». Толпа любопытных собралась на пирсе, и один из моряков — щеголеватый парень в черной мичманке — охотно отвечает на вопросы.

— Все мы из Вилкова, — говорит моряк. — У нас тут судов двадцать пять.

Собравшиеся явно озадачены. Никто из них и не слышал о Вилкове. Видно, немаленький город — целую флотилию прислал.

— Только что пришли из Керченского пролива с хамсы. Сейчас ставрида пошла, надо поставить сети с лампами. Будем курсировать между Ялтой и Балаклавой.

— А что за город Вилково?

Моряк улыбается.

— Да, небольшое местечко. Но у нас все рыбаки.

Это профессия дунайского города. Даже если вы встретите в Вилкове человека совсем не морской профессии — учителя или, скажем, парикмахера, можете быть уверены — в рыбацком деле он смыслит. Вы узнаете от него, что весной вилковские сейнеры идут в Азовское море на тюльку, потом — к анатолийским берегам, откуда крупная ставрида идет метать икру. А в июне держат путь на Одессу — здесь в это время проходит скумбрия из Средиземного моря. И всегда он, человек не морской профессии, сможет заменить рыбака. Это в крови у вил-ковчан — передается от поколения к поколению.

На тихом лоцманском катере «Галс», совершающем рейсы Вилково — Прорва, капитаном оказался бывалый морской волк — двадцатисемилетний парень, который пережил и двенадцатибалльные штормы и полугодовые плавания вдали от родных берегов...

— Запускай! — командует бригадир. Приземистый, с могучей шеей, в брезентовых тяжелых доспехах, он похож на хоккеиста. И дерматиновые нарукавники, которые он только что надел, — словно повязка капитана команды. Натягивается веревочный трос — и небольшая флотилия медленно отходит от причала. Ветер сегодня сильный, и мотор работает глухо, прерывисто — волна забивает выхлоп.

— Не ветер важен, а волнение. Не всякий ветер волну гонит, — говорит Левон Дмитриев, сутуловатый, небольшого роста, в синей кепке. — Вот какой случай недавно был. Возвращался румынский рыбак с уловом. Легкий ветерок, ничто, казалось, беды не предвещало. А вдруг такая волна поднялась, что понесло его в открытое море. С нашего рыб-пункта специальный катер выходил. Спасли рыбака. А шторм не дает ему вернуться. Не пропадать же рыбе? Приняли у него рыбу на нашем заводе, а когда шторм утих, выдали ему свежей, чтоб вернулся без потерь.

— Небось товарищи его удивились: из шторма и с уловом!..

...Тростник становится все ниже, уходит в воду. Сквозь тарахтение мотора слышится

шум моря Ветер свежее и порывистее, рвет кепку.

На фелюге, кроме четырех рыбаков, — две девушки. Фи-ма и Валя. Совсем молоденькие — лет двадцати, — но рыбаки обращаются к ним с уважением. «Наука» — так называют они девчат.

«Дом науки» на Прорве. Пока это всего-навсего маленькая избушка, вроде той, где дед Лазарь с бабкой Параськой живут, но эта избушка не простая — наблюдательный пост Банковской экспериментальной базы Института гидробиологии. Таких НП много раскинулось на дунайских плавнях. Сотрудники базы изучают биологию дунайской сельди, белуги, дунайского сома. Недавно ихтиологи искусственным путем вывели мальков осетра — впервые на Дунае.

Профессии девушек звучат достаточно внушительно и, пожалуй, с долей экзотики — «научные наблюдатели за рыбой».

Флотилия подходит к месту, где кончается стенка канала, намытая землесосом. До этого в деревянные скулы фелюги били резкие, но невысокие волны. Здесь налетает первая крутая волна, поднимает фелюгу и роняет. ^ Сзади мотаются на тросе лодки. Рыбаки вцепились руками в борта, держатся.

— Море?

— Нет, еще не море. Вон, видите, навстречу буксир плывет, — показывает бригадир, потом прищуривается: — Так и есть, «Тузла». Тащит баржи с рудой из Николаева в Измаил. Так вот, баржи на море, а буксир уже в Прорве...