Вокруг света 1965-06, страница 29

церы-отпускники, жаждавшие утопить в угаре ночных клубов страх, который вот уже много месяцев преследовал их в Корее.

В этой пестрой толпе совершенно затерялся сутуловатый невысокий мужчина в сером твидовом костюме, с худым загорелым лицом и сонными водянистыми глазами. Покончив с таможенными процедурами, он взял такси, доставившее его в отель «Цзюлун». В гонконгских гостиницах не принято докучать посетителям вопросами о цели их приезда, постоянном месте жительства или занятии. Но если бы даже администратор «Цзюлуна» и проявил подобное любопытство в отношении приезжего, то получил бы весьма лаконичный ответ: «Турист Корн-хайт из Австралии. Коммерсант». Во всяком случае, именно так он отрекомендовался случайным знакомым несколько дней спустя.

С. МИ ЛИН

ИЦгО

м

маоК»

По утрам после завтрака в ресторане отеля, который славится своей сычуаньской кухней, мистер Корнхайт отправлялся бродить по городу. Его можно было встретить и бесцельно разглядывающим витрины магазинов на Де-Воё-роуд, и в прохладных коридорах «Америкэн экспресс бэнк», и на набережной, где он лениво провожал глазами сампаны, катера, джонки, баржи, красные от ржавчины портовые буксиры и бесчисленные пассажирские суденышки, сновавшие в проливе.

Однако чаще всего Корнхайт шел в так называемый «китайский город». Сюда редко заглядывали западные туристы — совсем не «экзотический», пугающий мир нищеты открывался на его узеньких улочках. Навалом — в открытых окнах лавок, горами — на лотках и лоточках, связками — из-под навесов лезут в глаза грошовые «товары»^ Под ногами копошатся малыши: их матери, сидя прямо на тротуаре, что-то лихорадочно мастерят в надежде заработать на чашку риса. Жалкие фигуры нищих, землистые лица прохожих, лохмотья, следы болезней. И над всем — гул голосов и беспрерывный стук деревянных сандалий...

Но этот приезжий чувствовал себя здесь как рыба в воде. Локтями прокладывая дорогу в плотной уличной толпе, он всегда безошибочно отыскивал цель своей очередной прогулки. То это была невзрачная на вид лавчонка, где в задней комнате посетителей угощали запретным гонконгским лакомст

вом — жареными молодыми щенками, то магазин известного виноторговца, где Корнхайт пробовал «двойного дракона» — рисовую водку, настоянную на змеях, маленьких аистах, циветтах, тигровом мясе и роге носорога.

И куда бы ни приходил Корнхайт, вокруг возникали угодливые фигуры торговцев, содержателей притонов и платных осведомителей. Они выслушивали его короткие приказы и, униженно кланяясь, принимали из его рук пачки гонконгских долларов. «Австралийский турист» обходился без переводчиков — он объяснялся на многих гонконгских жаргонах и с китайцами, и с филиппинцами, и с малайцами. «Деловые партнеры» Корнхайта не удивлялись широте и происхождению его познаний в лингвистике — для них достаточно было того, что он представлял «весьма солидную фирму», с которой следовало поддерживать хорошие отношения, чтобы не нажить неприятностей,

О прошлом мистера Корнхайта толком, пожалуй, не знал и полковник ВВС США Эдвард Лансдейл, резидент ЦРУ на Филиппинах. «Австралийский турист» несколько дней гостил у него на вилле перед поездкой в Гонконг. Лансдейл знал только, что Корнхайт выполнял приказ своего шефа, тогдашнего директора ЦРУ генерала Уолтера Беделла Смита. Он должен в кратчайший срок выявить, кто стоит за участившимися в последние месяцы ограблениями судов с военными грузами, предназначенными для американских войск в Корее. Эту операцию, получившую шифр «Желтое море», и должен был осуществить «австралийский турист мистер Корнхайт», который стал туристом, Корнхайтом и австралийцем самое большее за месяц до описываемых событий.

Во-первых, нужно было проверить слухи о том, что дерзкие нападения на суда в Южно-Китайском море — дело шайки мадам Вонг; во-вторых, если слухи подтвердятся, покончить с пиратами. Для проведения операции Корнхайта снабдили крупной суммой денег, выделили в его распоряжение американскую агентурную сеть в Гонконге и Макао — как вновь приобретенную, так и доставшуюся в наследство от японцев.

Покойный супруг мадам Вонг, бывший чиновник чанкайшистского правительства и король пиратов на Янцзы, в годы второй мировой войны был резидентом японской разведки в Китае. Его пиратскую империю разведка использовала для выполнения наиболее «грязной работы». И не удивительно, что среди бывших японских, а ныне американских агентов Корнхайту довольно быстро удалось разыскать людей, входивших в ближайшее окружение мадам Вонг.

В январе 1952 года полковник Лансдейл на Филиппинах получил условную телеграмму, в которой его извещали об успешном завершении операции «Желтое море». А в объемистом портфеле «австралийского туриста», улетавшего в это же время в Штаты, находилась не только добрая дюжина фотографий мадам Вонг, но и адреса ее резиденций в Гонконге, Макао, на Филиппинах. «Австралийского туриста» сопровождали «туристы-американцы» с бычьими шеями и гипертрофированными мышцами профессиональных борцов.

Казалось бы, песенка мадам Вонг спета — стоило лишь сообщить полученные сведения полиции. Но королева