Вокруг света 1965-06, страница 64

— Ага. И здорово интересно.

Помахав нам рукой, она убежала.

— Зачем она так сказала? — проговорил я в задумчивости. — Танец перед смертью. Не нравится мне это,

— И я вас понимаю. Слишком уж близко к правде. Она смела, наша малышка. Смела, этого у нее не отнимешь. Беда только, что ей нужна вовсе не смелость. Благоразумие, а не смелость — вот что нам нужно.

Наступило воскресенье. Было около половины двенадцатого. Мы сидели на передней террасе. Неожиданно Нуаро встал.

— Идем-ка, мой друг. Устроим небольшой эксперимент. Я только что своими глазами видел, как мосье Лазарус и мадам отправились куда-то на автомобиле вместе с мадемуазель. Путь свободен.

Мы спустились с террасы и через небольшой газон прошли к калитке, от которой начиналась извилистая дорожка. Она вела к морю. Спускаясь по дорожке, мы повстречали парочку купальщиков. Смеясь и болтая, они прошли мимо нас.

Когда парочка скрылась из виду, Пуаро подошел к маленькой, неприметной калитке. Петли ее изрядно проржавели. Полустершаяся надпись гласила: «Эндхауз. Частная собственность». Вокруг не видно было ни одного живого существа. Мы потихоньку вошли в калитку и оказались на лужайке перед домом. Здесь тоже не было ни души. Пуаро подошел к краю обрыва и взглянул вниз. Потом он направился к дому. Выходящие на террасу двери были открыты, и мы беспрепятственно проникли в гостиную. Пуаро не стал здесь задерживаться. Он отворил дверь и вышел в холл. Затем он начал подниматься по лестнице, а я последовал за ним. Он вошел прямо в спальню.

— Вы видите, как это просто, мой друг. Пришли мы незаметно. Уйдем точно так же. И без помех могли бы провернуть какое-нибудь маленькое дельце. Например, растеребить этот шнур, так, чтобы картина висела на честном слове. Теперь допустим, кто-нибудь случайно оказался перед домом и видел нас. Опять же ничего страшного, так как все знают, что мы друзья хозяйки.

— То есть вы хотите сказать, что здесь орудовал кто-то из своих?

— Именно так. Не психопат, свалившийся невесть откуда, а кто-нибудь из близких к дому людей.

Он направился к двери. Мы молча вышли и начали спускаться вниз. Мне кажется, мы оба были взволнованы.

На повороте лестницы мы вдруг остановились. Какой-то человек шел нам навстречу. Остановился и он. Лицо его оставалось в тени, но, судя по позе, он совершенно растерялся. Наконец он окликнул нас, громко и вызывающе:

— Какого дьявола вам тут нужно, хотелось бы мне знать?

— А! — отозвался Пузро.— Мосье... Крофт, если не ошибаюсь.

— Не ошибаетесь. Только за каким...

— Не лучше ли нам побеседовать в гостиной?

Он послушно повернулся и стал спускаться с лестницы.

В гостиной Пуаро притворил дверь и с небольшим поклоном сказал:

— Будем знакомы. Эркюль Пуаро, к вашим услугам.

Лицо Крофта немного прояснилось.

— А, так вы тот самый сыщик, — сказал он, словно что-то припоминая. — Я читал про вас... Вы ведь француз, да?

— Бельгиец. Но это не имеет значения. Мой друг, капитан Гастингс.

— Очень приятно. Ну, а в чем дело-то? Зачем вы тут? Что-нибудь не слава богу?

— Да как вам сказать...

Австралиец кивнул. Это был

человек не первой молодости, почти совершенно лысый, но великолепно сложенный. Его грубоватое, я бы даже сказал, какое-то первобытное лицо с тяжелой челюстью и пронизывающими голубыми глазами было по-своему красивым.

— Вот послушайте-ка, — начал он. — Я тут принес горстку помидоров и огурец для маленькой мисс Бакли. Вхожу я, как всегда, вот в эту дверь, выкладываю кошелку и уже собираюсь уходить, как вдруг почудилось мне, словно бы кто ходит наверху и голоса мужские. Я и решил сходить проверить. На лестнице столкнулся с вами. А вот теперь оказывается, что вы сыщик, да еще

62

этакая знаменитость. Как это понять?

— А очень просто, — улыбаясь, объяснил Пуаро. — Недавно ночью произошел несчастный случай, порядком напугавший мадемуазель. На ее кровать упала картина. Она вам не рассказывала?

— Говорила. Чудом спаслась.

— Так вот, чтобы ничего такого больше не случилось, я обещал ей принести цепочку. Она сказала мне, что уезжает утром, но я могу прийти снять мерку. Вот и все, как видите, очень просто.

И он развел руками с детским простодушием и обаятель-нейшей улыбкой.

Крофт облегченно перевел ДУХ.

— Постойте-ка, не видел ли я вас вчера? — заговорил вдруг Крофт. — Вы проходили мимо нашего домишка.

— Да, да, а вы работали в саду и были так учтивы, что поздоровались с нами.

— Правильно. Такое дело... Так вы, значит, тот самый мосье Эркюль Пуаро, про которого я столько слыхал. А вы не заняты сейчас, мосье Пуаро? А то я пригласил бы вас на утреннюю чашку чаю, как водится у нас, у австралийцев, и познакомил со своей старухой. Она про вас читала все, что только было напечатано в газетах.

— Очень любезно с вашей стороны, мосье Крофт. Мы совершенно свободны и будем в восторге.

— Вот и славно.

— А вы как следует сняли мерку, Гастингс? — повернулся ко мне Пуаро.

Я успокоил его, и мы последовали за нашим новым знакомым.

Крофт любил поговорить: мы в этом скоро убедились. Он рассказал нам о своих родных местах, где-то близ Мельбурна, о том, как мыкался в молодые годы и как добился, наконец, успеха и разбогател.

— И мы с женой решили путешествовать, — рассказывал он. — Нам всегда хотелось вернуться на родину. Так мы и сделали. Приехали сюда, попробовали разыскать здесь женину родию, она ведь из здешних мест, да только без толку. Потом махнули на континент. Париж, Рим, итальянские озера,