Вокруг света 1965-08, страница 60

проговорила Ник. — Странная какая-то история... и неправдоподобная. Она вам показала эту нишу?

— Она сказала, что не помнит места.

— Уверена, что все вздор.

— Весьма возможно. Однако мы уклонились от темы, мадемуазель. Завещание. Последняя воля и завещание Магдалы Бакли.

— Я так и написала, — не без гордости сказала Ник. — Я написала так и велела уплатить все долги и издержки. Я вычитала все это в одной книге.

— Р>ы, стало быть, писали не на бланке?

— Нет, у меня не было времени. Я торопилась в больницу, к тому же мистер Крофт сказал. что с бланками мороки не оберешься.

— Мосье Крофт? Так он был при этом?

— Конечно. Ведь это он меня и надоумил. Сама я ни за что бы не додумалась. Он мне смазал, что если я умру без завещания, то государство почти все загребет себе, а это все-та-ГСII обидно.

— Как он любезен, этот превосходный Крофт!

— Да, очень, — с жаром подтвердила Ник. — И он привел Эллен и ее мужа, чтобы они были свидетелями^ О господи, что я за идиотка!

Мы удивленно посмотрели на нее.

— Я просто законченная идиотка. Заставила вас шарить по всему Эндхаузу. Оно же у Чарльза! У Чарльза Вайза, моего кузена.

— О! Вот оно, в чем дело!

— Мистер Крофт сказал, что завещание положено хранить у адвоката или в банке. И я решила, что у Чарльза лучше. Мы сунули его в конверт и тут же отослали.

Со вздохом облегчения она откинулась на подушки.

— Мне очень жаль, что я была такая дура. Но теперь я, слава богу, вспомнила, и Чарльз, конечно, вам его покажет.

— Если на то будет ваша санкция, — с улыбкой произнес Пуаро.

— Какая глупость!

— О нет, простая осмотрительность, мадемуазель.

— А по-моему, глупость. — Она взяла со столика, стоявшего у ее изголовья, листок бу

маги и написала несколько слов под диктовку Пуаро.

— Благодарю вас, — сказал он, принимая у нее листок. — До свидания, мадемуазель. — Он обвел взглядом комнату. — Ваши цветы очаровательны.

— Правда? Красную гвоздику принесла Фредди, розы — Джордж, а лилии — Джим Лаза рус. А вот еще...

Она сняла обертку с большой корзины винограда.

Пуаро изменился в лице.

— Вы его уже пробовали? — спросил он, бросаясь к ней.

— Нет. Еще нет.

— Не трогайте его. Вы не должны есть ничего принесенного вам знакомыми. Вы поняли, мадемуазель?

— О господи!

Она впилась в него глазами, и краска медленно отхлйнула от ее щек.

— Я поняла. Вам кажется, они все еще не угомонились?

Он взял ее за руку.

— Не думайте об этом. Здесь вы в безопасности. Только помните — ничего, принесенного извне.

Мы вышли, но ее бледное испуганное лицо долго еще стояло у меня перед глазами.

Пуаро взглянул на часы.

— Прекрасно. Мы как раз успеем захватить мосье Вайза в его конторе, прежде чем он отправится обедать.

Как только мы появились, нас немедленно провели к Чарльзу Вайзу.

Молодой адвокат поднялся нам навстречу. Он, как всегда, был сух и официален.

— Доброе утро, мосье Пуаро. Чем могу служить?

Пуаро без предисловий протянул ему записку Ник. Тот взял ее, прочел и, продолжая держать в руках, растерянно уставился на нас.

— Прошу прощения. Но я, право же, ничего не понимаю.

— Разве мадемуазель Бакли пишет недостаточно ясно?

— В этом письме, — он постучал по письму ногтем, — она просит меня дать вам завещание, которое в феврале сего года она написала и отдала мне на хранение.

— Да, мосье.

— Но, дорогой мой сэр, насколько мне известно, моя кузина вообще не делала завещания. Я, во всяком случае, для нее такового не составлял.

— Как я понял, мадемуазель Бакли сама написала его

на листке почтовой бумаги и отослала вам по почте.

Адвокат покачал, головой.

— В таком случае мне остается лишь сказать, что до моей конторы оно не дошло.

Воцарилось молчание, затем Пуаро встал.

— Ну что ж, мосье Вайз, тогда наш разговор окончен. По-видимому, произошло какое-то недоразумение.

— Да, явное недоразумение.

— Ну вот и все, — заметил я, когда мы снова очутились на улице.

— Вы думаете, он лжет?

— Попробуй угадай. Его ничем не прошибешь, даже той кочергой, которую он проглотил, если судить по его осанке. Он не получал никакого завещания. И с этого его уж никуда не сдвинешь.

— Что же нам делать?

— Как что? Мы повидаемся с мосье Крофтом. Возможно, он что-нибудь вспомнит. Ведь вся эта история, можно сказать, его рук дело.

— Он не извлекает в данном случае никакой выгоды, — заметил я с сомнением.

— Да, я не представляю, чем бы он мог воспользоваться. Возможно, что он просто хлопотун, из тех, кто обожает устраивать дела своих соседей.

Я был уверен, что мистер Крофт таков и есть.

Мы застали его в кухне. Он был без пиджака и что-то помешивал в кипящей кастрюльке, но при виде нас с готовностью отставил свою стряпню, явно сгорая от желания потолковать об убийстве.

— Минуточку, — проговорил он. — Идите наверх. Матери тоже ведь любопытно. Куи, Милли! К тебе идут двое друзей.

Миссис Крофт сердечно поздоровалась с нами и с искренним интересом стала расспрашивать о Ник. Она мне нравилась гораздо больше мужа.

— Бедная девонька, — говорила она. — Так, стало бь*ть, она в больнице, вот оно что. Еще бы ей не заболеть после такого потрясения! Подумать только, взяли и застрелили ни в чем не повинную девушку! И ведь не в какой-нибудь богом забытой глуши, а в самом центре Англии. Я глаз нынче не сомкнула, всю ночь.

— А мне теперь невмоготу уйти куда-нибудь и бросить тебя здесь, старушка, — сказал

58