Вокруг света 1966-02, страница 43
ПАРА ГНЕДЫХ Рассказ разведчика А. ЛУКИН «лучилось это 2 апреля 1943 года в лесу под селом Береецяны. Наш особый чекистский отряд под командованием Героя Советского Союза Д. Н. Медведева тогда как раз менял место расположения лагеря, чтобы быть поближе к Ровно — «столице» временно оккупированной гитлеровцами Украины. В тот день дорогу нам преградило вражеское подразделение. После ожесточенного боя нам достались богатые трофеи: оружие, боеприпасы, целый обоз с обмундированием и продовольствием. Взяли мы и фаэтон, запряженный парой красавцев коней, принадлежавший фашистскому командиру. Эх, что за кони это были! Лучшей пары гнедых я в жизни не видывал. А в конях я разбирался, так как еще в гражданскую войну служил в 8-й дивизии червонного казачества Виталия Примакова. Да и в последующие годы (служба в ЧК, погони за бандами) приходилось быть кавалеристом. Увидел я эту пару, расстроился до невозможного. Что делать в лесу с этими воистину княжескими рысаками?! Уж больно не приспособлены они для суровой партизанской жизни. Погибнут кони.* Одним словом, расстроился. И не только я один. Гляжу, и Дмитрий Николаевич Медведев да и замполит наш Сергей Трофимович Стехов хмурые ходят. Александр Александрович Лукин — автор книг о советских разведчиках («Сотрудник ЧК», «Тихая Одесса», «Разведчики», «Операция «Дар» и др.). В годы войны был заместителем командира по разведке в прославленном особом чекистском отряде Героя Советского Союза Д, Н. Медведева. Не знаю, как бы порешили, если б не Кузнецов Николай Иванович, прославленный советский разведчик, известный в отряде под фамилией Грачев. Кузнецов работал в Ровно под именем обер-лейтенанта Пауля Вильгельма Зиберта. В те дни он готовился к очередной операции. Мы еще раз уточнили с ним боевое задание, обсудили все мелочи, памятуя золотое правило, что для разведчика нет мелочей. — Дмитрий Николаевич, дайте мне этих гнедых, — попросил вдруг Кузнецов. Просьба была естественной. Мы в то время еще не располагали ни легковыми автомобилями, ни мотоциклами. Не мог же Кузнецов в своей шикарной офицерской форме, при орденах, идти пешком тридцать километров до Ровно! Дать крестьянскую телегу — тоже не дело. И все же мы отказали Николаю Ивановичу. Кто раньше ездил на этих конях, нам было неизвестно. Вдруг их в городе опознают? Тогда — провал. Но Кузнецов настаивал и в конце концов уговорил нас с Медведевым. Мы согласились, но при одном условии: доехать до города, а там бросить. Прошел день. Возвращаюсь я вечером к своему «чуму» и вижу: стреноженные, отгоняя пышными хвостами мошкару, преспокойно щиплют траву те самые гнедые! Неужели что-то случилось с Кузнецовым? Ведь он должен был обернуться не раньше, чем за неделю. И уж конечно, без лошадей! Взволнованный, подзываю дежурного, спрашиваю: — Что, Грачев вернулся? — Никак нет, — отвечает он по-военному. — А лошади откуда? — Из Ровно. Мажура и Бушнин привели... Ничего не понимаю. Мажура и Бушнин наши разведчики, выполнявшие в Ровно особое задание. Но ни один из них не знал Кузнецова! Вызываю к себе обоих. Ребята приходят довольные, сияющие. Наперебой докладывают: задание выполнили. Похвалил я их и осторожненько так, вроде бы невзначай, спрашиваю: — А что это за лошади там пасутся? Мажура так и расцвел: — Боевой трофей в подарок командованию! Значит, выполнили мы задание, решили, что пора возвращаться. Идем по улице, вдруг видим, подкатывает к ресторации на шикарной упряжке какой-то фриц, важный такой, весь в крестах. Переглянулись мы с Бушниным и враз решили, что такие добрые кони этому фрицу ни к чему, а нам очень даже удобно будет на них до отряда добраться. Только этот фриц слез с брички... Тут я совсем похолодел: неужели... — ...и вошел в ресторацию, а солдат-кучер куда-та* делся, — продолжал, не замечая моей реакции, Мажура, — мы аккуратненько взяли коньков под уздцы, отвели в сторонку, а потом — ходу. Я облегченно вздохнул. — Ладно, идите. Так ничего и не поняв, Мажура и Бушнин ушли. Вызываю к себе дежурного, спрашиваю: — Кто из ровненских возвращается сегодня в город? — Один только Дмитрий Лисейкин. 41 |
