Вокруг света 1966-03, страница 11
Кое-где в вади растут гхаф и акации, гигантские корни которых обеспечивают растения влагой, несмотря на почти полное отсутствие воды. Такое же упорство требуется и от людей, которые хотят >кить здесь. Но через каких-нибудь несколько лет XX век ворвется и в этот уголок земли. В небольших городках на побережье уже теперь больше грузовиков, чем верблюдов. Но для машин нужны более совершенные дороги, и сейчас ведутся работы по расширению караванных верблюжьих троп, чтобы по ним могли проехать и машины. Мы едем через высохшие русла рек и горные цепи. Мы едем через плоскогорья по толстому слою вулканической пыли, такой мелкой и тяжелой, что она брызгами, словно вода, разлетается из-под колес. Время от времени мне приходится выверять наш курс по компасу, потому что мы непрерывно петляем из стороны в сторону. Ночью Аравийская пустыня1 кажется еще более призрачной и нереальной, чем днем. Мы остановились возле каменоломни, пораженные тем, что ко-му-то мог здесь понадобиться камень, и чтобы узнать, как ехать дальше. Шофер заметил палатку, которая прижалась к огромной каменной глыбе. По-видимому, она пуста, и едва ли за нами кто-нибудь сейчас наблюдает. Но если в палатке люди, то, прежде чем встретиться с ними, лучше как следует изучить местность. Было тихо, потом из палатки послышался слабый шум — и тут же блеснули три винтовочных ствола. Мы стояли озаренные лунным светом и, несомнен-но, были отличной мишенью. Сначала мы не двигались, но потом я овладел собой и сказал Ниангаре: — Крикни им, чтобы они убрали свои проклятые ружья. А то ведь, чего доброго, угробят нас! Ниангара немедленно выполнил мою просьбу. Ответом из палатки был смех, явно выражавший такое же облегчение, какое почувствовали мы сами. Из палатки вышел человек и направился к нам. Он все еще держал винтовку, но больше не целился в нас. Тогда мы развели руки в разные стороны, чтобы показать, что мы безоружны и у нас нет злого умысла. Он начал с того, что спросил: — А вы испугались, когда я прицелился в вас? — Конечно, испугались, — ответил я, и Ниангара тут же перевел. 1— И потому, будь добр, убери ее подальше. Еще какой-то миг он смотрел на нас несколько подозрительно, но, окончательно убедившись, что никакой опасности мы не представляем, опустил винтовку и сделал знак, что мы можем подойти к палатке. По самым оптимистическим расчетам в палатке могло уместиться четверо. Но в ней уже было пять человек, и им пришлось потесниться, чтобы впустить еще Ниангару, шофера и меня. Стены палатки были из довольно тонкой мешковины, и ветер пустыни легко продувал ее насквозь. Я хотел показать хозяевам палатки, что испытываю к ним самые дружественные чувства, и выудил из коробки несколько сигарет. В дороге они немного отсырели, и их было трудно раскурить. Было ясно, что нашим хозяевам они не доставляют ни ма 1 В данном случае автор называет Аравийской пустыней южную часть пустыни Руб-эль-Хали, занимающую большую часть полуострова Аравия. Название «Аравийская пустыня» в принятой у нас терминологии относится к северо-восточной части Сахары, расположенной между Нилом и Красным морем.— Прим. ред. лейшего удовольствия. И тем не менее они докурили сигареты до конца — из вежливости. Зато я тоже должен был из вежливости отведать немного рыбы, сухой и уже порядком подпорченной. Арабское гостеприимство неотразимо, его оказывают все: от шейха до простого дорожного рабочего, вроде тех, что мы встретили теперь в пустыне. Разница лишь в том, что шейх поставит перед вами на стол самые изысканные яства, а рабочий угостит вас гораздо более спартанской пищей. Между тем рабочие вскипятили воду и приготовили очень горький чай, который отдавал солончаками, мятой и какими-то крепкими пряностями. Чайник ходил по кругу, и скоро в палатке стало тепло и уютно. Дорожные рабочие по многу месяцев живут без всякой связи с внешним миром. Лишь изредка, когда пройдет караван верблюдов или проедет машина, они могут приобрести немного продуктов, чтобы добавить их к тому рису, который составляет их главную пищу. Но если при этом им не удается достать воды, они идут к ближайшему колодцу за много километров и обратно несут воду на спине. Нельзя не восхищаться стойкостью и твердостью этих сынов пустыни, которые трудятся в этом покинутом богом краю. Около часа мы беседовали с нашими гостеприимными хозяевами, а потом улеглись спать. Было чертовски холодно, хотя палатка была битком набита людьми, и я надел полярную куртку, с которой никогда не расстаюсь, даже если еду в тропики. Днем она спасает от зноя мои киноленты, а ночью служит одеялом или подушкой. Я натянул на голову капюшон и крепко заснул. Когда я проснулся, хозяева уже были на ногах и стояли возле палатки. Дрожа от холода, я вышел к ним. Палагка стояла в довольно глубоком ущелье, и солнце еще не успело согреть этот маленький лагерь, затерянный между крутыми склонами гор. Рабочие совершили омовение — песком, как рекомендует Магомет в тех случаях, когда поблизости нет воды. Потом они встали на колени и, обратив лица в сторону Мекки, начали молиться. Лишь после этого начался их рабочий день. Скоро я заметил, что всю ночь спал на рыбе, которую вчера засунул в карман. Две собаки ходили за мной по пятам. Они вдруг прониклись ко мне необыкновенно трогательной любовью, и их нельзя было отогнать ни на шаг, когда мы садились в наш «лэндровер», чтобы продолжать путешествие. Они долго бежали вслед за нами и отстали лишь после того, мак машина увеличила скорость. Когда я оглянулся, чтобы еще раз посмотреть на маленький лагерь в ущелье, мне показалось, что псы все еще стоят и пускают слюни при мысли о пище, которую упустили. Когда, часов через пять, мы доехали до какого-то оазиса, я совсем пал духом. Запах рыбы, исходивший от меня, оказывал магическое действие на окрестных собак, и они с лаем сбегались со всех сторон. Нам разрешили остановиться в небольшом глиняном домике, и когда мне удалось, наконец, захлопнуть перед носом у собак тяжелую деревянную дверь, я поднялся на плоскую крышу. Наконец я был в безопасности. Итак, я устроился поудобнее и приступил к завтраку. Хлеб был твердый как камень, но я уже давным-давно научился раскалывать его одним ударом ножа на мелкие кусочки так, чтобы они не разлетались в разные стороны. Кроме того, я виртуозно вылизывал банки из-под селедки в масле, сохраняя при этом бороду в девственной чистоте, 9 |
