Вокруг света 1966-03, страница 56
ная желтая луна. Радио действует бесперебойно: сообщается, что система противовоздушной обороны не пострадала, что бунт заключенных в тюрьме Валпоул подавлен, что сведения о грабежах в Рочестере преувеличены, что губернатор Рокфеллер приказал солдатам национальной гвардии немедленно прибыть в казармы и категорически запретил продажу спиртных напитков. Звуки радио, повторяющего эти сообщения, доносятся и до Таймс-сквер. Эта площадь, всегда залитая огнями реклам, сейчас почти темна. Какой-то крохотный театр решил дать представление при факелах. Огонь едва выхватывает из темноты фигуры актеров и зрителей: четырех мужчин, трех женщин и двух собак. У ньюйоркцев и без этого натянуты нервы. А тут к ежедневному напряжению, в котором их держат газеты, кино, телевидение — убийства, насилия, атомный психоз, ожесточенная антикоммунистическая пропаганда, зверские боевики, — прибавилась еще эта мрачная неизвестность. Эксперты электрокомпании не могли дать никаких вразумительных объяснений аварии. Со своей стороны, «эксперты» Федерального бюро расследований заверяли бессонный город, что они ни перед чем не остановятся, чтобы узнать, кто же виноват в этом хаосе, охватившем восемь штатов и канадскую провинцию Онтарио — огромный район с населением в 30 миллионов человек. 3 ЧАСА НОЧИ. Маленькая улочка в районе Бронкс проснулась от раздирающего душу крика. Из окна шестого этажа выбросилась молодая женщина. На столе позже нашли записку: «Я схожу с ума от этой темноты, я больше не могу». Вот и все об этой ночи. Около четырех утра зажегся свет, разбудив людей, спавших в подъездах, на лестницах, в машинах. Остается только добавить, что причина «затмения» так и осталась невыясненной и что позже подобные аварии повторились: 12 ноября свет погас в одном из районов Нью-Йорка, 2 декабря в городах штата Техас и ряде мексиканских городов, снабжающихся электроэнергией из США. С. РЕМОВ |етом 1649 года якутский 5 воевода Дмитрий Франце-j беков вручил в съезжей избе наказную память служи-Звому человеку Тимофею ЗБулдакову — плыть с отрядом казаков вниз по Лене, потом Ледовитым океаном до устья Колымы и там, на Колыме, принять в свое ведение ясачное зимовье. Погрузили казаки на коч хлеб- впередсмотрящии — и методично сбрасывал в воду самодельный лот — трехфунтовую гирю на сыромятном ремне. Он и увидел первым море: за низким островком показалось ровное бурое поле, и послышался легкий шум волн, набегавших на отлогий берег. Те, что впервые море увидели, подивились ■ непохожести его на грозное взлохмаченное чудище из И. ЗАБЕЛИН ыи пу Ъул^акс&а ini Немало героического и мужественного скрыто в летописях освоения Сибири. Не всегда имена путешественников, людей великого упорства и отваги, оставались потом в исто-puut но все их пути превращали великое «белое пятно» Сибири в знакомую нам карту. Короткая повесть писателя-географа И. Забелина рассказывает об одном таком путешествии, об одном из таких путей... ные запасы, свинец, порох, взяли на буксир лодки-«коломенки» и поплыли мимо высоких лесистых берегов, оставляя за кормой зеленые островки. Шли последние дни короткого сибирского лета. Среди обычных грузов и обычного имущества вез Булдаков нечто такое, что не всегда приходится возить приказчикам: жалованье казакам, служившим в Колымском зимовье. Зима тот год была ранняя и настигла коч еще на Лене. Перезимовали казаки, а весной, едва сошел лед, снова спустили коч на воду. Теперь Булдаков уже спешил и даже не переждал ледоход до конца — серые льдины еще плыли по реке, покачиваясь в мутной тяжелой воде, и коч иногда с хрустом наезжал на них, ломая и подминая под себя. На носу коча сидел казак — сказок — Окиян — и обрадовались почти речному его спокойствию. Но бывальцев тишь да гладь, наоборот, обеспокоила, а когда заметили они, как освещены облака на северо-востоке матово-се-ребристым светом, то окончательно убедились, что совсем недалече льды... И они не ошиблись: льды перекрыли все дороги на восток, и четыре недели ждал Тимофей Булдаков разводьев, укрывая свой коч за приустьевыми островками. Но вот «прижимные» ветры сменились «отдерными», губа Буор-хая освободилась ото льда, не теряя времени, казаки поставили тяжелый кожаный парус, попутный — «пособный»—ветер иадул его, и коч, слегка кренясь на левый борт и покачиваясь на волнах, резво побежал иа восток. Но у противоположного берега гу 54 |
