Вокруг света 1967-06, страница 10

— Так, значит, будете комсо-мольчанином?

— Ну, конечно. Здесь предстоит отличная работа.

Уж это точно — предстоит. Ко-му-^кому, а архитектору работы хватит на всю жизнь. Не только в Комсомольске. В тайге уже встают подростки-города — их называют сыновьями Комсомольска. В распадке среди сопок вырос Горный, украсивший лесистый склон горы ступенчатыми корпусами фабрики, дающей саМую дешевую в Союзе оловянную руду. В долине Холдами прорываются сквозь тайгу светлые корпуса Солнечного и трубы огромного горно-обогатительного комбината. Здесь тоже залежи касситерита. Как и в других местах, где возникают стройплощадки для будущих таежных городов, — в Лунном, Красивом, Перевальном, Фестивальном, Спутнике, Востоке-2.

Вверх по течению реки на месте старого селения Падали растет гигант дальневосточной лесохимии — Амурск.

Дорога из города в аэропорт — это дорога из Комсомольска в Амурск. Нужно лишь не сворачивать влево в тридцати километрах от Комсомольска. И тогда, километров еще через сорок, из леса вырастут раскрашенные в шахматную клетку трубы ТЭЦ и корпуса огромного лесопромышленного комбината. Это город Амурск предъявляет визитную карточку.

Гигант дальневосточной лесохимии. Он очень популярен здесь — о нем и говорят, и пишут, и снимают фильмы. Вот что о нем писала «Правда»:

«Амурск — это первый на Дальнем Востоке лесохимический комплекс, по нынешним масштабам один из крупнейших в мире. Семь миллионов кубометров древесины будет перерабатывать он ежегодно в картон и вискозу, кормовые дрожжи и этиловый спирт, в 'древесноволокнистые плиты и искусственный белок».

Вот «Молодой дальневосточник»:

«Заводы вискозной облагороженной сульфитной и сульфатной целлюлозы, фабрика тарного картона — это только первая очередь гиганта. А потом вступят в строй заводы кормовых дрожжей, производства скипидара, талового масла, флотомасла и одо-рантсульфата. В Амурске будет перерабатываться без отходов пять миллионов кубометров древесины в год».

Но лучше всех он говорит о себе сам — цехами, трубами, энтузиазмом строящих его людей, размахом грандиозной стройки. И городом, который в девять лет — не скопище бараков, не поселок, а настоящий современный город, красивый, чистый, комфортабельный, умело вписанный в пейзаж. Он поднимался сразу набело — многоэтажными домами, со всеми полагающимися городу атрибутами.

Он начинался, как и Комсомольск, с палаток. По берегу тянулась черная цепочка изб нанайского села. На месте будущего комбината стоял нетронутый массив тайги. Все было так же, но совсем иначе. Здесь не пытались корчевать тайгу «нахальным методом», никто не ссорился из-за пилы и топора. Здесь люди сразу же взялись за рычаги бульдозеров и тракторов, кранов и экскаваторов, за баранки автомобилей. Старший брат — Комсомольск дал новой стройке все: материалы и сборный железобетон, сотни машин и самое лучшее оборудование. А главное, поставил рядом с новичками своих строителей,. прошедших суровую школу строительства города юности. А через год Амурск рапортовал: есть десять тысяч квадратных метров жилой площади.

Однажды здесь встречали группу молодежи, приехавшей со всех концов страны на стройку, ставшую ударной комсомольской. На митинге приветствовавший их первостроитель говорил:

— Вам выпала большая честь. Вы будете строителями города, который по праву считается сыном Комсомольска.

Один из молодых взглянул на длинный ряд пятиэтажных корпусов, пожал плечами <и шепнул соседу:

— Не сын, а маменькин сынок.

Ему отчаянно хотелось палаток, грязи, голода, цинги и комаров — всего, чего так хочется в семнадцать лет, пока ты просто-напросто не знаешь, что это такое. И был он поэтому страшно разочарован.

Володя Ван, начальник производственного отдела строящегося комбината, придерживался несколько иного мнения:

— По-моему, это здорово, когда не надо тратить время на устройство быта и можно сразу же начать работать. У нас не так уж много времени.

Что-что, а цену времени и настоящему жилью Володя знает.

Вечерняя десятилетка, и вечерний институт, и жизнь с семьей — женой и сыном — в общежитии — достаточная в этом смысле школа. И новая квартира в новом доме, полученная им в Амурске, его отнюдь не разочаровала. Квартира в самом деле хороша: просторно, чисто, ванна, паз. Широкое окно выходит на центральный проспект города. Из этого окна Амурск как на ладони — и город и огромный комбинат.

— Вон, видишь нашу ТЭЦ? Знаешь, кто ее строил? Рыжов Николай Григорьевич — тот самый, что строил первую ТЭЦ Комсомольска. А корпус рядом — это завод вискозной целлюлозы. В этом году сдаем его в эксплуатацию, — он на секунду задумывается. — Да, с ним пришлось повозиться...

«Повозиться...» — сказано просто и буднично. А между тем это был эпизод, достойный перво-строителей Комсомольска.

Цехи завода оснащались иностранным оборудованием. Одна из фирм, поставлявшая комбинату варочные котлы и шаровые емкости, отказалась дать информацию о технологии сварки — это был секрет фирмы. Заграничные специалисты предложили свои услуги. Они считали, что сначала нужно построить специальный цех, смонтировать в нем вспомогательное оборудование и лишь затем приступить к монтажу котлов и емкостей. Срок монтажа фирма определила в два года. Но эти темпы не устроили амурчан. Они нашли свое решение, по мнению фирмы, дерзкое и рискованное. С точки зрения инженерной мысли оно было действительно дерзким. Что же касается риска... Сорок лучших сварщиков стройки взялись доказать свое право на этот «риск». Из солдатских палаток сшили несколько огромных шатров и натянули их над монтажной площадкой. За шесть месяцев сварщики закончили работу. Три с половиной километра швов они сварили так, что иностранные эксперты лишь развели руками — придраться было не к чему.

Строителям сегодня нужно уметь решать сложнейшие задачи современной техники на уровне последнего слова строительной науки.

Амурчане по-хозяйски, заглядывая в будущее, относятся к тому, что строят. Вот у Володи Вана, например, есть свой «конек». Это очистные сооружения комбината, уникальные по конструкции и

8