Вокруг света 1967-06, страница 32
В. АРСЕНЬЕВ Фото автора ои mxjuc/rwwotc Ж* корый поезд не замечает полустанков. Ско-рый торопится, спешит. Он оставляет поза-^^ ди неожиданно приглянувшуюся вам безымянную речку у синего бора, и порыжевший домик обходчика, и старую вырубку, поросшую малинником. Секунда — и за окном плывут лишь безликая стена леса да клочья дыма. Поезд спешит, и становится досадно, что все промелькнувшее, быть может, так и останется непознанным. Это чувство еще долго потом тревожит тебя. И когда все же ты попадаешь в места, пусть лишь отдаленно напоминающие те, увиденные мимолетом, то обязательно встретишь что-то удивительно родное, словно однажды потерянное, а потом открытое заново... Лет семь назад в неторопливом поезде, битком набитом туристами и рыболовами, я отправился на Селигер. Когда до озерной столицы — городка Осташкова — оставалось с час езды, состав на десять минут причалил к асфальтовому островку перрона небольшой станции. Тишина. Над железной дорогой плыл жаркий аромат невидимых сосновых боров. Вдали, между деревянными домишками, светилось озеро. Я вынес из вагона свой рюкзак... С тех пор каждый год я бываю на той станции. Выхожу на песчаный проселок, голосую попутному лесовозу и через четыре десятка километров схожу у приметного валуна, окруженного сиреневыми зарослями кипрея. Из года в год у меня один и тот же маршрут. Сначала тропинка идет плотным темным ельником, через мягкие черничные поля и крошечные сухие болотца. Потом — каждый раз неожиданно — выскакивает на красные моренные пригорки, словно кем-то утрамбованные, открытые ветрам и солнцу. С самого высокого холма можно увидеть за дальними перелесками крыши неизвестной деревушки, а ближе — удивительную сосну: огромную, разлапистую, одинокую, рассеченную от вершины до комля молнией, и вокруг нее бесконечные заросли папоротника. В папоротниковых зарослях тропинка теряется и появляется снова лишь в светлом молодом березня- 30 |
