Вокруг света 1967-06, страница 80

В течение четырех последних месяцев каждого года, когда начинался осенний сезон сбора жемчуга, около острова постоянно находилось два-три люггера, промышлявших на жемчужных отмелях. Довольно часто после утомительного дня ловцы жемчуга высаживаются на остров и проводят вечер вместе с ним. Они стараются напоить его и затем расспрашивают о событиях, происшедших на острове после кораблекрушения. Как случилось, что высадилось на остров шестнадцать человек, а через три года в живых осталось только пятеро? Но Немец Гарри хранит гробовое молчание. Пьян ли, трезв ли, он наотрез отказывается говорить на эту тему, а если они настаивают, сердится и уходит.

Прошло четыре или пять дней плавания — не помню точно, — когда, наконец, мы увидели на горизонте крохотное королевство отшельника. К этому времени погода испортилась, и нам пришлось искать убежища на острове, где мы пробыли пару дней. Трибукет — низкий островок, едва приподнимающийся над уровнем моря, около мили в окружности. Он весь порос кокосовыми пальмами и окружен коралловым рифом, так что подойти к нему можно лишь с одной стороны. Да и то в сплошном кольце рифов прохода нет, поэтому нам пришлось встать на якорь примерно в миле от острова. Мы погрузили провиант в шлюпку и начали грести к берегу, преодолевая сильный отлив. Даже за рифовым барьером море было неспокойно, и приходилось постоянно быть настороже. Я увидел маленькую хижину, защищенную деревьями. Когда мы приблизились к берегу, из нее вышел мужчина и медленно побрел нам навстречу. Мы громко поздоровались с ним, но он не ответил. Немцу Гарри было уже

лет за семьдесят, он был совсем лысый, с длинным острым лицом и седой бородой. Походка вразвалку выдавала бывалого моряка. Голубые глаза на темном от загара лице казались совсем бледными. Они были окружены сетью морщин, как будто он провел многие годы, напряженно вглядываясь в бескрайние морские просторы. На нем были парусиновые штаны и фуфайка, заплатанная, но чистая и опрятная. Хижина, в которую он позднее пригласил нас, была крыта гофрированным железом и состояла из одной комнаты. Кровать, самодельные грубые стулья, стол и разные хозяйственные принадлежности — вот и все, что в ней было. Под деревом, что росло перед домиком, — стол и скамейка. С другой стороны дома огороженное место для кур.

Не думаю, что Немец Гарри был рад нашему приезду. Он принял подарки как должное, не сказав ни слова благодарности, и немного поворчал, не обнаружив чего-то, в чем нуждался. Старик был молчалив и угрюм. Новости его не интересовали, как и все, что было за пределами его мира. Единственно, чем он был постоянно озабочен, так это судьбой острова. Он называл его «своим курортом» и страшно боялся, что заросли кокосовых пальм привлекут внимание предприимчивого торговца копрой.

Ко мне он тоже отнесся с подозрением и мрачно осведомился, чем я занимаюсь в этих краях. Говорил он, с трудом подбирая слова, обращаясь скорее к себе, чем к нам, и было немного жутковато слушать, как он бормочет что-то под нос, как будто нас и не существует. Но все же и он расчувствовался, когда шкипер рассказал о смерти одного его знакомого и сверстника.

— Старина Чарли умер, какая жалость! Старина Чарли умер, — повторял он без конца.

Я спросил Немца Гарри, читает ли он что-нибудь.

— Очень редко, — ответил он равнодушно.

Похоже, его интересовали только пища, собаки и куры. Казалось бы, долгое общение с природой и морем должно было открыть ему множество заповедных тайн. Этого, однако, не произошло. Немец Гарри был дикарем, ограниченным, сварливым невеждой. Глядя на его морщинистое, неприятное лицо, я испытывал острое желание узнать тайну ужасных переживаний тех трех лет, которые заставили Немца Гарри выбрать добровольное пожизненное заключение. В его выцветших бледных глазах мне хотелось разглядеть эту тайну, которую он унесет с собой в могилу. И мне представился его конец.

Когда-нибудь на остров высадится ловец жемчуга, но на берегу его не будет ждать Немец Гарри, молчаливый и подозрительный. Пришелец подойдет к хижине и там, на кровати, увидит неузнаваемые останки того, кто был некогда человеком. Возможно, он тут же примется разыскивать баснословный клад, бередивший воображение многих искателей приключений. Но мне не верится, что поиски увенчаются успехом. Перед смертью Немец Гарри позаботится о том, чтобы никто не нашел сокровищ, и жемчужины будут гнить в тайнике. Ловец вернется на шхуну, и остров снова станет необитаемым... Перевели с английского И. ПОЧИТАЛИН и Б. СЕНЬКИН.