Вокруг света 1967-12, страница 74

ЗАГАДКИ ЮВСКИХ ДИДРАХМ

Несколько лет назад один из посетителей показал сотруднику Анапского краеведческого музея А. Салову позеленевшую, полустершуюся монету — древнегреческую дидрахму, на которой с трудом можно было прочесть надпись: «ФАНАГОРИЯ...» Посетитель сказал, что в станице Фан-таловской таких монет нашли несколько сотен в глиняном сосуде.

До сих пор в музеях мира таких монет было несколько десятков. Салов срочно выезжает в Фанталовскую. Монет оказалось 485! И все они, судя по надписям, были отчеканены в трех греческих городах-колониях северного Причерноморья — Фанагории, Пантикапее и Горгиппии. Но ведь считалось, что Горгиппия в то время не имела собственной монеты. Это была первая загадка в ряду многих других, заданных Фанта -ловским кладом.

Найденные монеты отчеканены в I веке до нашей эры, в то время, когда города северного Причерноморья вели ожесточенную и длительную борьбу с римскими легионами, которую возглавил правитель Понтийского царства Митридат VI. Умный и хитрый политик, Митридат предоставил городам Причерноморья, ставшим на его сторону, некоторые «свободы». И может быть, среди них было и право чеканки собственной монеты.

Может быть. Но присмотритесь внимательно к монетам. Почему они, отчеканенные в разных городах, имеют одно и то же изображение на лицевой стороне? Почему они так похожи друг на друга, словно отчеканены на одном монетном дворе?

А может быть, так оно и было — все монеты чеканились в одном месте, а разные надписи были сделаны лишь для поддержания престижа союзников?

На это ответа пока нет. Так же как и нет ответа на вопрос, почему все монеты этого уникального клада имеют одно и то же достоинство.

К. ГАЛЕНКО

^^ ейердал был счастлив: еще немного — и он Ш представит на суд общественности свою ги-потезу. Здесь, в Белла-Куле, узкой долине, оассекающей крутые скалы Южной Канады, Хейердал нашел много наскальных изображений, сходных с теми, что он видел в Полинезии, на Фату-Хива. Тур лихорадочно осмысливал свои находки, сопоставлял... Ночи напролет он сидел при свете свечного огарка над заваленным бумагами грубым деревянным столом.

...И вдруг все оборвалось. Разом.

Радио принесло страшную весть: гитлеровские полчища вступили в Норвегию.

Тур и его жена Лив не отрывались от сипящих наушников приемника. С болью в сердце слушали они: фашисты заняли Осло, вошли в другие крупные города страны...

Хейердал немедленно принимает решение — пробираться на родину и там вступить в какое-нибудь партизанское соединение. С первым же пароходом Хейердалы покидают Белла-Кулу и прибывают в Ванкувер. Но путь в Норвегию уже был отрезан... И Хейердалы остались одни в огромном городе — без всяких средств к существованию...

Надо было найти какую-нибудь работу. Но какую? Где? Город страдал от безработицы. С утра до вечера перед биржами труда стояли длинные очереди. Тур робко пристраивался в конец. Вместе с ним стояли другие обездоленные, но они могли хотя бы назвать ту или иную профессию — столяр, каменщик, плотник... А Тур отвечал, что штудировал зоологию, географию, этнографию. Иногда служащий биржи вежливо осведомлялся — может, он, кроме того, умеет хотя бы немножко столярничать?

А. Я КО Б И

СЕНЬОР кон-тики,

РАЗНОРАБОЧИЙ...

— К сожалению, нет, — отвечал Тур. — Но я готов взяться за любое дело.

Служащий качал головой, и Тур уступал место следующему безработному.

Семь месяцев изо дня в день Тур простаивал в очереди обездоленных, семь месяцев голод сидел за одним столом с Хейердалами...

А жизнь в городе шла своим чередом. Прилавки магазинов были завалены самой разнообразной снедью, в мясных лавках висели целые туши. Сколько угодно еды — только не для тех, кто приходил к бирже труда...

И наконец, Туру «повезло». Молодому ученому, готовившему переворот в этнографии Полинезии, удалось устроиться на комбинат «Консолидейтед Майнинг энд Смайтинг компани оф Канада»... Разнорабочим...

Комбинат огромным зловонным чудовищем нависал в Скалистых горах над городом Трейл, окутывая его облаками пыли, дыма и ядовитых паров свинца, цинка, серы... Разнорабочим комбината поручали самую случайную работу, которая была в то же время самой тяжелой и опасной. Однажды молодой рабочий упал с лесов в тигель с расплавленным свинцом. Один старик прикорнул в шахте,