Вокруг света 1968-03, страница 25
солнца известняк порозовел, словно на него снова упали отблески страшного небесного огня... Уже в Москве я прочитал заметку геолога В. В. Колпакова в журнале «Природа», в которой указывались местоположение и приблизительные размеры кратера на Явольдине. Автор предполагал, Н. ДИКОВ: Когда я получил от геолога Саморукова письмо, где он писал, что во время одной из экспедиций в верховьях реки Пег-тымель видел наскальные изображения, признаться, я поразился: в столь высоких широтах наскальные рисунки не видел еще ни один археолог мира. Может быть, думалось мне, то, что Саморуков принял за высеченные на скалах фигуры, — это причудливо переплетенные естественные трещины, выбоины, выветрелости. Но слишком уверенно писал Саморуков о фигурах оленей, об изображениях лодок с людьми, и слишком четкими были его фотографии, и мы решили рискнуть. Была организована специальная археологическая экспедиция — и 8 июня 1967 года, в самый разгар полярного дня, наш вертолет взял курс из Магадана на Пег-тымельские обрывы. Мы нашли их сразу же... Сотни оленей, высоко подняв свои великолепные головы, устремлялись в ледяные воды реки. Они плыли на ту сторону — туда, где пастбища и другие олени. Из засады выскакивали легкие охотничьи байдары — и вот уже оленьи трупы плывут вниз по течению... Изображений оказалось значительно больше, чем указывал Саморуков. Странные фигуры пляшущих обнаженных женщин, легкие охотничьи лодки, олени, то уже настигнутые гарпуном, то спокойно пасущиеся, не подозревающие о приближающейся опасности, морские исполины — киты и косатки, окруженные байдарами древних китобоев... Мы потеряли что кратер имеет метеоритное происхождение. В комментарии к заметке профессор С. В. Обручев сделал вывод о вулканической природе этого образования. Но у меня, так же как и у В. В. Колпакова, видевшего кратер своими глазами, нет сомнения в его метеоритной природе... СКАЛ счет времени, мы фотографировали, эстампировали, снимали на кинопленку все новые и новые рисунки... И поверите — трудно было отрешиться от ощущения, что все это — олени, гарпунеры, гребцы, байдары — недвижно застыло на красноватых скалах, нависших над чукотской рекой Пегтымель, — настолько динамично, остро, лаконично и всеохватно изобразил древний художник сцены охоты. С какой-то поразительной точностью переданы характерные движения плывущего оленя: голова вытянута вперед, легкое, как поплавок, раздутое туловище с опущенными в воду ногами как бы парит в состоянии невесомости, копыта растопырены, как гусиные лапы, и хотя вода ничем не обозначена, вы чувствуете, что животное именно плывет... И здесь же древнейший художник Чукотки изображает и совсем другие сцены охоты — уже на морского зверя: кита, косатку, калана... Не всегда охота на властелинов ледовых морей кончается удачно. И вот мы видим рисунок, на котором опрокинутую лодку с охотником топчет недобрый морской дух в человеческом обличье. Кто же оставил эти великолепные изображения? Судя по всему, у Пегтымельских скал жили предки чукчей. Иначе трудно объяснить столь тесное соседство таких, казалось бы, несовместимых сюжетов — морской охоты и охоты на диких оленей. Но мы знаем, что у чукчей издавна существовало разделение общественного хозяйства на тундровое и морское. И тут можно сделать еще одно предположение — Пег-тымельские скалы были для древних чукчей священным местом, родовым святилищем. У скал Пегты-меля собирались на общие празднества в честь успешной охоты и племена морских охотников, и ловцы диких оленей. И, очевидно, поэтому на Пегтымельских скалах рядом с удивительно реалистическими сценами охоты мы увидели фантастические изображения женщин и мужчин с чудовищными грибами на голове — это опьяненный обильной едой, гордясь своей удачливостью, ловкостью, смелостью, охотник высекал образы своих покровителей, «грибных духов». И недаром всемогущий и веселый «грибной дух» представал перед взором художника в виде женской фигуры: Пегтымельская галерея создавалась в то далекое время, когда еще сильны были пережитки матриархата... Реальность и фантастика, вечное человеческое стремление изобразить виденное и вера в магическую силу рисунка, чувство собственной силы и страх перед силами природы переплелись в этих уникальных наскальных картинах. Такое образное восприятие мира отражало ту форму общественного сознания, в которой еще были слиты воедино и религиозные представления и реальные — я бы сказал, даже научные — наблюдения. В подавляющем большинстве пегтымельских картин отражено не только стремление магическим путем овладеть зверем, но и объективное представление об окружающем мире. Пегтымельская галерея создавалась в начале нашей эры, когда у чукчей еще не было домашнего оленеводства, но уже был развит морской промысел. И она, несомненно, еще расскажет нам много нового об одном из наименее изученных периодов прошлого чукчей. Сейчас мы подробно исследуем эти самые северные в мире наскальные изображения, сопоставляем их с уже известными памятниками первобытного искусства, ищем отражение сюжетов пегтымельских рисунков в чукотских сказаниях и легендах. Но уже сейчас можно сказать, что пегтымельские петроглифы — это бесценный памятник истории и культуры не только древнего коренного населения Чукотки, но и всего неолитического мира полярных охотников Евразии и Америки. ПРИЗРАКИ ПЕГТЫМЕЛЬСКИХ 23 |
