Вокруг света 1968-04, страница 37

Охотники убеждены: без колдовского танца удачи не будет. Но в этих танцах скрыта не только магия, не только обращение к божеству. В них заключен и чисто практический смысл. Этот смысл — тренировка.

Африканских пигмеев считают не только одними из лучших охотников земли, но и одними из Лучших танцоров. Не случайно эти два качества крепко связаны между собой.

Сперва они смазывают все тело свежим слоновьим навозом, чтобы животное не почувствовало врага. Незаметно подкрадываются к слону, молниеносно вонзают в брюхо пропитанное ядом копье, и гигант разом оседает на землю. Охотники спешат отрезать скорее хобот, чтобы слон изошел кровью...

Так звучит классическое описание охоты пигмеев Центральной Африки. И в то же время это либретто популярного танца. По

водом для танцев у Пигмеев служит буквально все: свадьбы, похороны, посвящение в воины, выход на охотничью тропу или на рыбную ловлю, приезд гостей. Танец кабана, танец гориллы и, конечно, танец слона. Исполнители стараются не только воспроизвести характер и повадки животного, но и передать подрастающему поколению определенные практические навыки, подготовить их к трудовой деятельности.

Жоан кивал головой, во всем соглашаясь, и в знак такого единения с женой сплясал с ней самбу.

В городе на базаре он присматривался, приценивался и, наконец, выбрал бычка по вкусу.

Сильного, молодого бычка, который все умел: и стволы деревьев тащить, и поле пахать, и в упряжке ходить. А без быка какая уж там жизнь!

Повел его Жоан домой, а бычок упирается: неохота родные места покидать.

В деревне собрались соседи посмотреть на покупку. Жоан устроил для них праздник по случаю покупки: «феста-да-торро» — «праздник быка», выставил несколько бутылок кашасы — водки из сахарного тростника, и бычку стаканчик поднес: пусть знает, что у него хороший хозяин. Танец за танцем, и вот уже и захмелевший бычок пляшет, забавно вскидывая задними ногами.

Музыканты допели до «Z» — последней буквы; вот и кончилась история про Жоана, который задумал купить бычка. Потому что какая уж там жизнь без бычка!

3*

((Мы люди танца!»

Африканцы начинают танцевать, едва научившись ходить. Ритм бурного танца скрыт в их каждом движении и пульсирует в крови. В африканских лесах растут деревья-гиганты, способные смутить любого европейского лесоруба. Африканцы же валят эти деревья, нанося ритмические удары и напевая. И без видимой натуги переносят тяжелые стволы, как бы танцуя в едином упругом ритме.

...Барабаны выводят пока не частую дробь. Со всех концов шахтерского лагеря идут к площадке люди. По одежде можно сказать, из каких далеких земель собрались они сюда: басуто завернуты в одеяла, на ногах зулусов бахрома из белой козьей шерсти, у коса колышутся над головой султаны из перьев.

Но теперь у них одна доля, одна тяжелая работа на южноафриканских шахтах и одна шахтерская песня: «Шесть дней на бааса, а седьмой — мой!»

Шесть дней пота и крови.

Шесть дней, закопанные в землю.

Шесть дней под палкой —

дожить ли до седьмого^

Суше, отчетливее бьет в барабаны ритм.

А седьмой день — мой!

Начинается танец. У каждого племени он свой — о своей далекой теперь жизни.

...Юноши готовятся к бою. Разом вскочили, подняли копья и ударили древками о щиты.

На площадке для танцев разгорается бой. Самый настоящий бой, только без убитых и раненых. И нет уже больше границы между участниками и зри-

35