Вокруг света 1968-04, страница 57

— Новокшонов приехал, — Андрей выбежал в темные сени.

— Черт! Чуть с ног не свалил. — Новокшонов перешагнул порог. — Дрыхните и не знаете, что Колчак в гости жалует. — Сдернул с ординарца шубу, толкнул его в бок.

— Чего ты? — не понял Соседко, вскакивая с лавки.

— Колчака, говорю, надо встречать, хозяин.

В избу вошли члены зиминского подпольного

ревкома Уразметов и Трифонов. Обмахнули веником заснеженные .валенки, неторопливо сняли

— Колчак мимо нас с золотом прокатит, а мы ему ручкой помашем: счастливый путь, господин верховный правитель! — Новокшонов пристукнул стаканом о стол. — Какие же мы, к чертям, партизаны?

О том, что поезд с Колчаком и золотой эшелон прошли через Тулун, Новокшонов узнал от телеграфиста станции Зима Бежена Кондела. Чешский коммунист имел тайные связи с зимин-ским ревкомом; Уразметов познакомил его с Но-вокшоновым.

Новокшонов с отчаянной уверенностью молодости решил:

полушубки, выбрали из всклокоченных бород сосульки.

— Окоченел я, оголодал, — Уразметов взял печеную картофелину.

— А мы тебя согреем, — засуетился Соседко, доставая из-под стола бутыль самогона. — Тебе, Михайлыч, не приснился Кильчак-то?

— Эх ты, тетерев! Утречком Колчак в Зиме будет. Поезд 58-бис, офицерский вагон. Другого случая ухватить Колчака нам не представится. — Новокшонов выпил самогонки, вытер иссеченное снегом лицо, зачесал белесую шапку волос.

— Сперва обсудим, опосля ударим в колокола. Можно ли нам тягаться с белочехами? У них по двадцать рыл на каждого партизана. Расщелкают нас, как кедровые орешки, — сказал Трифонов.

— Против партизан не попрут.

— А если попрут?

— Они же перемирие с Красной Армией заключили. Им хочется поскорее Иркутск проскочить, — возразил Уразметов. — А мы пригрозим: рельсы, скажем, разберем, мост взорвем.

— Взорвать — дело нехитрое. Мы взорвем, они починят. О наших тоже надо думать. Пятая армия на подходе, ее поезда застрянут, — не сдавался Трифонов.

— Пусть нас всего полторы сотии, а в Зиме кавалерийский, пехотный полки и два бронепоезда. Но попытаться надо, попытка не пытка. Партизан подтянем к железной дороге, я же отправлюсь к военному коменданту станции и потребую выдачи Колчака.

— Держи карман шире, а то Колчак не влезет, — пошутил Трифонов.

— Явимся с треском и блеском. Я — командующий Зиминским фронтом красных войск, Уразметов — начальник моего штаба, Соседко и Шурмин — наши адъютанты, а Трифонов — представитель Политического центра, — говорил Новокшонов, надевая шубу. — Роли разыграем как по нотам. Внушительно и спокойно. Пусть беляки почувствуют — за нами сила. Шурмин, дай мне полотенце. Да не это, другое — с лозунгом.

Андрей подал Новокшонову полотенце с вышитым красными нитками девизом: «Вся власть Советам!»

— Надену поверх шубы для устрашения. Парочку «лимонок» по бокам — тоже для устрашения. И ты, Андрей, прицепи лозунг. Устрашать так устрашать.

в

В белесом предрассветном тумане партизаны шли по станционным путям, мимо бесконечных поездов с чешскими легионерами. Шли и видели, что за ними следят тысячи глаз. Встревоженный шепоток вился за ними, и Андрей понял: необыкновенное, о котором он мечтал, началось. Новокшонов тихо сказал Шурмину:

— Беги к телеграфисту Конделу. Спроси, который час. Это пароль. Смотри не перепутай ответ. Беги.

55