Вокруг света 1968-07, страница 49

террасах кафе, потягивая аперитив, разглядывая прохожих и лениво листая газеты. Люстиг обычно работал в одиночку, но в этот парижский период при нем состоял некий Коллинз — мелкий воришка по кличке Щеголь, а в миру — «личный секретарь графа Виктора Люстига». Томимый бездельем, личный секретарь уже начал выказывать признаки нетерпения, когда однажды «граф» удовлетворенно отложил газету и кивнул безукоризненным пробором.

— Вот что, месье секретарь. Теперь я могу вам сказать, на какую рыбу мы закинем крючок. Один наш знакомый, если вы помните, занимается скупкой металлолома. Он недавно обстряпал пару выгодных делишек, нагулял аппетит и хочет проглотить что-нибудь покрупнее. Прочтите-ка вот здесь.

В отчеркнутой заметке сообщалось, что намеченный ремонт Эйфелевой башни обойдется казне в несколько десятков тысяч франков и что правительство решает, не выгоднее ли будет вообще снести ее.

Личный секретарь недоверчиво присвистнул:

— Патрон, неужто вы собираетесь?..

— Именно. Газета уже проделала за нас трудную часть работы.

Несколько дней спустя пятеро промышленников получили письма за подписью заместителя генерального директора управления, ведающего Эйфелевой башней. Он ждал их в своих апартаментах в отеле «Крийон» для обсуждения одного важного правительственного контракта. В назначенный день бизнесмены сидели перед молодым человеком с приятным лицом и доброжелательным взором.

— Месье, я поделюсь с вами государственной тайной, известной пока только мне, премьер-министру и президенту, — произнес заместитель государственного директора и выдержал эффектную паузу. — Правительство намерено снести Эйфелеву башню.

Месье навострили уши: дело действительно пахло крупными деньгами.

— Вижу, что вас это взволновало, но надо смотреть фактам в лицо, — продолжал оратор. — Читали ли вы о том, что ремонт башни будет стоить очень дорого?

Разумеется, месье об этом читали.

— К тому же она с самого начала раздражала эстетические чувства людей с тонким вкусом, вспомним хотя бы Мопассана... Вам следует взглянуть на дело под этим углом зрения.

Месье, уже прикидывая в уме свой вероятный куш, охотно готовы были взглянуть на дело и под этим углом зрения.

Затем заместитель генерального директора подробно ознакомил гостей с техническими и коммерческими спецификациями башни : с ценой ее строительства (7 миллионов франков), количеством высокосортного металлолома, в который ей суждено превратиться (7 тысяч тонн), размером, весом и количеством ее ферм и так далее. Пусть каждый из претендентов на покупку Эйфелевой башни обдумает, назначит свою цену и сообщит о ней в течение пяти дней заказным письмом на его, заместителя генерального директора, имя. Засим, еще раз предупрежденные о строгости доверенной им тайны, месье разъехались по домам.

Но «графу» был нужен только один из них — Андре Пуассон К Этот нувориш жадно умножал свои капиталы, стремясь любым путем отомстить парижскому «свету», который упорно отказывается принять его в свою среду.

Получив ответ от Пуассона, «граф» на следующий день уведомил его через Щеголя о решении правительства заключить сделку именно с ним.

— Он явно неспокоен, — докладывал Щеголь. — Спрашивает, почему мы принимаем его в отеле, а не в кабинете управления.

— Надо доказать ему, что мы государственные чиновники. Нет ничего проще, вот увидите, — успокоил патрон своего «секретаря».

Жертва прибыла в условленное время.

— Месье Пуассон, примите мои поздравления, — задушевно начал заместитель генерального директора. — Давайте выпьем за ваш успех.

— Но ведь дело еще не оформ

¹ Нужно сказать, что Андре Пуассон — имя вымышленное. Бывший агент секретной службы США Джеймс Ф. Джонсон, в книге которого описан этот случай, не приводит настоящих имен жертв Люстига. — Прим. автора.

лено, — неуверенно буркнул Пуассон.

— Что ж, тогда сначала за дело, — охотно согласился хозяин. — Возвращайтесь в управление, — повернулся он к Коллинзу. — Я буду на работе ровно в три.

Едва за «личным секретарем» захлопнулась дверь, как Люстиг весь преобразился.

— Месье, — заискивающе начал он, — нам необходимо обсудить еще одно обстоятельство. Видите ли, быть государственным служащим не самая легкая вещь на свете. Попробуйте с нашей зарплатой содержать приличный дом, устраивать приемы, одеваться по моде... Поэтому при заключении сделок принято давать служащему, м-м-м... — заместитель генерального директора мучился, подыскивая слово.

— Взятку?

— О, месье, вы так прямолинейны, — поморщился хозяин.

— Так вот почему мы здесь, а не в управлении?

— Небольшая предосторожность, — улыбнулся Люстиг.

Жертва облегченно вздохнула.

— Я же не какая-нибудь там деревенщина. Уж я-то знаю, как делаются настоящие дела, — приговаривал Пуассон, передавая Люстигу чек на деньги за Эйфелеву башню и увесистую пачку наличных.

Потупив взор, чиновник наполнил бокалы, чтобы вспрыснуть обоюдовыгодную сделку...

В течение часа «граф» реализовал чек и отбыл поездом в Вену. Он поселился вместе с «личным секретарем» в одной из роскошнейших венских гостиниц, снова сидел в уютных кафе (теперь уже венских) и снова внимательно читал все газеты. Через месяц «граф» заявил Коллинзу:

— Бедняга Пуассон так и не обратился в полицию. Все ясно: он боится стать посмешищем и решил унести эту тайну с собой в могилу. Ну, а поскольку он не вступил во владение башней, я думаю, ее можно спокойно продать еще раз.

И Эйфелева башня тем же способом была продана снова. «Граф» попробовал было «реализовать» ее и в третий раз, благо клиентов с толстой мошной хва тало, но дело не выгорело.

Эйфелева башня стоит до сих пор. И как знать, не строит ли на ее счет планов очередной комбинатор?

47