Вокруг света 1968-08, страница 72
Рисунки автора буквами известили о возвращении такахе, и правительство Новой Зеландии, опасаясь нашествия в маленькую долину экскурсантов, орнитологов и прочих бродяг, способных распугать птиц, с похвальной оперативностью вмешалось и объявило весь район площадью около семисот квадратных миль заповедником, закрытым для всех, кроме официально командированных ученых и натуралистов, да и их визиты были взяты под контроль правительством и Управлением природных ресурсов. Теперь такахе (их численность примерно определяли в тридцать-пятьдесят штук) могли, наконец, жить спокойно в своем заповеднике. По приезде в Веллингтон я узнал вторую половину истории, и она показалась мне еще примечательнее, чем первая. Несмотря на то, что район объявили заповедным и закрыли для посторонних лиц, птицы отнюдь не были застрахованы от всех опасностей. Во-первых, их было так мало, что неожиданное вторжение в долину завезенных в страну ласок и горностаев могло привести к полному истреблению такахе. Не менее гибельным могло стать вторжение также завезенных оленей или опоссумов, которые губят деревья и тем самым изменяют среду обитания птиц. Оставался один способ защитить птиц, а именно — попытаться создать питомник такахе, но это было не так просто, как может показаться на первый взгляд. Прежде всего для эксперимента требовался район, похожий на долину Такахе; далее, нужно было привлечь на свою сторону общественность, по тому что множество доброжелателей выступали против «заточения такахе в клетки». На горе Брюса, милях в восьмидесяти от Веллингтона, подыскали вполне подходящий район — так была решена первая задача; тогда же удалось в конце концов убедить и общественность в том, что все это делается только для блага самих птиц. «Операция такахе» была утверждена. Но забраться наверх, поймать живых такахе и снести их вниз было задачей не из легких — она привела бы в смятение самого искушенного зверолова. Оставался один выход: добыть птенцов. Но это решение породило бездну новых проблем. Прежде всего птенцам нужна приемная мать. Казалось бы, для этой роли лучше всего подходит заслуженная домашняя птица — курица-бентамка. Однако даже самая флегматичная бентамка вряд ли посмотрит милостиво на то, что ей сунут под крыло птенцов такахе и велят их греть. Значит, нужно найти яйца такахе и тут же подложить их наседке. Но кто-то возразил, что самая кроткая и чадолюбивая курица не усидит на яйцах, если ее будет швырять и трясти всю дорогу. Авторы «Операции такахе» совсем приуныли; было похоже, что такахе невозможно выручить. И тут кому-то пришло в голову подвергнуть кур психологической обработке, иначе говоря, научить их при любых обстоятельствах неколебимо сидеть на яйцах. Надежд на успех было мало, но почему не попробовать? Произвели тщательный отбор, из целой сотни кур выбрали несколько штук, которых отличала либо полнейшая тупость, либо предельная флегматичность, и принялись их тренировать так, словно речь шла о будущих десантниках-командос. В картонные коробки положили по нескольку куриных яиц, наседки заняли свои места, после чего начали тренировку. Коробки трясли, роняли, возили на машинах по ухабистым дорогам, перевозили в поездах, на быстроходных катерах и самолетах. Постепенно менее устойчивые натуры начали сдавать и покидать яйца, и к концу испытания осталось всего три наседки. Из них отобрали одну: коробку, в которой она насиживала яйца, сбросило веткой с крыши машины на землю вместе со всем содержимым (элемент тренировки, не предусмотренный программой), коробка прокатилась несколько ярдов по земле и остановилась вверх дном, а когда ее открыли, курица по-прежнему с мрачной решимостью насиживала яйца, Причем ни одно из них не разбилось — очевидно, наседка своим телом защитила их от удара. Верная долгу бентамка стала самым важным участником «Операции такахе». Наседка с честью справилась с поставленной задачей, в положенный срок вылупились два птенца, и ученые вместе с курицей начали даже слегка гордиться своим достижением. Ведь они все-таки добились успеха. Не говоря уже о том, что речь шла о чрезвычайно редкой птице, эта история сама по себе не могла не вызвать у нас желания увидеть живую такахе в естественной среде, и как только мы прибыли в Веллингтон, я запросил разрешение для всей нашей киногруппы посетить долину, разумеется, вместе с нашим гидом Брайеном из Управления природных ресурсов, дабы гарантировать, что мы не украдем яиц и не унесем под пальто парочку такахе. Наконец разрешение было дано, и мы отправились на озеро Те Анау. Прежде до долины добирались пешком, но теперь налажено сравнительно удобное сообщение. Вы садитесь в гидроплан, и он поднимает вас на две тысячи с лишним футов. Мы отнесли снаряжение на причал, и тут выяснилось, что гидроплан очень маленький и может взять только двух пассажиров. — Ладно, — сказал наш режиссер Крис. — Ты, Джим, забираешь аппаратуру и отправляешься первым... — А если они забросят меня туда, а потом застрянут здесь, — спросил оператор Джим. — Что тогда? Я один в глухой долине, полной свирепых птиц... ни еды... ни товарищей... а когда-нибудь, лет через десять, вы забредете туда и отыщете в тумане мой белый скелет... Старина Джим, скажете вы, ведь ничего парень был... пожалуй, надо послать открытку его жене. Изверги бесчувственные. Вскоре послышалось какое-то, я бы сказал, брюзгливое жужжание, появился гидроплан и пошел вниз, напоминая видом и гудением рассерженную стрекозу. Он плавно сел на воду, развернулся и медленно приблизился к причалу. Мы принялись грузить снаряжение и в конце концов затолкали сопротивляющегося Джима в кабину; гидроплан заскользил по поверх 70 |
