Вокруг света 1968-08, страница 79

величину, то в окружающем пространстве они могли бы просто-напросто «затеряться». Увеличение как бы компенсирует малость тела насекомого по сравнению с пространством, в котором они вынуждены искать себе пропитание. Горизонт для пчелы, например, удален не на километры, а на метры, зато лепесток розы ее глаз способен укрупнить до размеров раффлезии — самого большого цветка в мире. Точно по такому же принципу — ненужное вон из поля зрения! — пчела видит только раскрытые живые цветы. Почки уже не привлекают ее внимания. Лес, поле, луг для пчелы — это созвездия распустившихся колокольчиков и фиалок, лилий и яблоневых лепестков. И человеку трудно представить, как невероятно красив этот мир. Ведь, кроме обычных красок, пчелы видят еще и ультрафиолетовое излучение. Та же клумба маргариток выглядит в их глазах гораздо нарядней. Лишь по фотографии, снятой через специальный фильтр, мы можем определить, что головкам маргариток свойственно отражать ультрафиолетовый свет. И в то время как для нас маргаритки окрашены в белое и желтое, для пчел они еще усыпаны кольцами багряных крапинок. Как огни на аэродроме ночью указывают летчику посадочную полосу, так и крапинки подсказывают пчелам, где находится нектар.

МИР — ЭТО ТО, ЧТО Я ЗНАЮ. Яркие цветовые «бакены» — главные из ориентиров, расставленных природой в сложных птичьих мирах. Это необходимость. Дневным птицам надо уметь распознавать цвета, чтобы схватить клювом бабочку или сесть на куст с ягодами. До недавнего времени считалось, что птицы видят так же хорошо, как и человек, если не лучше. Да, птицы видят прекрасно, но совсем не так, как человек, и многое из того, что доступно нашему зрению, им недоступно. Ведь зрение птиц приспособлено к инстинктивному существованию на больших скоростях. А тут не до частностей! Верней, не до всех частностей. Поэтому в жизни птиц невероятно важную роль играют броские стереотипы — ярко выраженные «метки», позволяющие в мгновение ока опознать весь предмет в целом, не тратя времени на рассматривание деталей. Естественный отбор закрепил эту особенность настолько, что во многих случаях поведение птиц целиком зависит от зрительного стереотипа.

В этом — объяснение «загадочного» поведения самца-малиновки, когда он в опытах Дэвида Лэкка как на врага бросался на моток красных ниток и не замечал настоящего противника, если у того была замазана красная грудка. Опознавалась метка, а не сам предмет! Точно так же в опытах Нико Тим-бергена, специалиста по психологии животных, молодые серебристые чайки путали своих родителей с куском картона, на котором вверху было нанесено красное пятно, имитирующее пятно на головах чаек. Птицы долбили клювами эту красную приманку, требуя пищи, не обращая внимания на родителей, у которых пятна были прикрыты.

«Зрительные миры» птиц заполнены красками, резкими очертаниями деревьев, углами домов, ногами людей, яркими гребнямй — какие-то фантастические, совершенно невообразимые для нас миры! Зато невозможно представить, как жили бы птицы, если бы они были наделены человеческим видением. Так, насекомоядные птицы видят насекомых там, где мы заметить их совершенно не в состоянии. Для этих птиц — ласточек, стрижей, козодоек, мухоловок, малиновок и других — небо выглядит наподобие коллекции энтомолога.

Ночным птицам цвет не нужен. Они его и не видят. Зато светочувствительность их глаз необычайно велика. Ночной мир предстает для совы черно-белой фотографией полян, деревьев, спящих птиц. Обозревая сверху дремлющую темноту, сова ждет нарушителей спокойствия. Когда внизу зашевелится мышь, сова беззвучно пикирует к земле, и на скорости ста километров в час ее глаза неотрывно и точно фокусируют цель.

МИР — ЭТО ВСЕЛЕННАЯ. Видят все живые организмы. Даже те, у которых... нет глаз. Охотница за устрицами — морская звезда находит щель меж створками устричных раковин с помощью крошечных светочувствительных крапинок на кончиках своих лучей. Морской еж, этот комок игл и яда, тоже не имеет глаз. Но своеобразное зрение есть и у него — в виде участков светочувствительной кожи. Они улавливают тени приближающихся рыб, лодок, морских звезд и — еж быстро ощетинивается иглами в сторону надвигающейся опасности.

Чем совершеннее мозг, тем большее количество информации он может переработать. И тем совершеннее орган зрения, которым наделяет существо природа. Не случайно «примат моря», как его иногда называют, — осьминог обладает зрением, почти не уступающим человеческому. Глаза осьминога видят цвет. Они подвижны и стереоскопичны. В них есть линзы, зрачки, сетчатка, а сложная сеть нервов соединяет их с прекрасно организованной зрительной долей мозга. Эксперименты показали, что осьминог воспринимает все изображение целиком, а не отдельные его части. Взгляд его чрезвычайно выразителен: он эмоционально окрашен, в нем видится что-то человеческое...

Чем совершенней у живого существа зрение, тем богаче, шире открывающийся перед ним мир. И на Земле, а теперь и в космических полетах человек может быть доволен своими глазами. Но близится время дальних экспедиций. Человек побывает на планетах, где природа иная, чем на Земле. А ведь наше зрение сформировано земными условиями. Да и то случаются ошибки: мираж, например, иногда настолько реален, что глаз не замечает «подделки», и нужен опыт, чтобы не устремиться к призрачным озерам и лесам, которые вдруг возникли на горизонте. В других природных условиях, где у человека нет опыта, не сыграет ли зрение с нами злую шутку? Не примем ли мы на первых порах какой-нибудь «венерианский мираж» за действительность? Такое в принципе возможно. Ученые, например, предупреждают, что на Венере из-за особых свойств ее атмосферы человек способен увидеть впереди себя... собственную спину. Но все предвосхитить заранее вряд ли удастся. Так как же быть?

Думается, однако, что ничего страшного не произойдет. Человек невиданно усилил свое зрение благодаря оптическим, радиолокационным и иным инструментам познания. Вполне возможно, что в других природных условиях ему чаще придется прибегать к их услугам и меньше полагаться на «естественное зрение». Может быть, где-то человеку придется постоянно носить какие-нибудь «электронные очки»: будет так или нет, пока сказать трудно. Путь к исследованиям это не закроет. Обычному зрению нечего делать в мире элементарных частиц, однако это препятствие оказалось преодолимым.

А может быть, наоборот: мы недооцениваем собственное зрение. Кто знает, возможно, на других планетах наше уважение к нему еще больше повысится.

77