Вокруг света 1969-01, страница 26

свидетельств в своей картотеке они не обнаружили.

По несчастью позавчера в Нью-Йорк приехал Марк Шагал на открытие Метрополитен-оперы, где он расписывал потолок. Я узнал, что неугомонный клиент показал ему «мои» работы, и метр был вне себя от ярости. Круг сжимается.

В тот же вечер торговец пришел требовать назад деньги. Я изо всех сил пытался его уверить в своей невиновности. Но в самый разгар беседы жена знаком вызвала меня в коридор и сказала, что сквозь глазок в двери она увидела на площадке окружного шерифа Стоуна и нескольких человек. В панике я отдал последние распоряжения жене: «Ты ничего не знаешь, никогда ни о чем не догадывалась», и бросаюсь через потайную комнату по черной лестнице вниз...

Перемахнув через забор за спиной дежурившего внизу детектива, Стейн ударился в бега. Началась погоня — классическое действо любого вестерна. Только разыгрывался он не в прериях дикого Запада, а на улицах миллионных городов.

Стейн меняет города и клиентов — из Филадельфии он бросается в Чикаго, оттуда в Сан-Франциско и Лос-Анджелес. Дорогой он «творит» в гостиничных номерах гуаши и акварели, которые расходятся как бесплатные сэндвичи на благотворительном завтраке.

Наконец в Нью-Йорке его все же хватает полиция. «Человек, который был Пикассо» (так называли его газеты), поначалу думал, что его ждет довольно суровый приговор. Но дело обернулось неожиданным образом: многие клиенты, вызванные следователем, отказывались подтвердить факт покупки фальшивых работ! Да-да, они наотрез отпирались от того, что их ограбили. Что ж это такое? А вот что: ведь то были либо торговцы-профессионалы, успевшие сбыть купленные картины и вовсе не желавшие теперь возвращать деньги; либо просто джентльмены, дорожившие своей репутацией — ведь фигурировать на процессе в качестве обманутого простофили, согласитесь, не слишком приятно.

Куда лучше обманывать самому, чем быть обманутым, — в этом убедился Стейн, выходя из кабинета прокурора и узрев толпу газетчиков и телерепортеров, в восхищении обстреливавших его во

просами и вспышками блицев. Эстафету поклонников Стейна принял директор нью-йоркской тюрьмы, предоставивший подделывателю уютное помещение, условно называемое «камерой», с одним условием — чтобы он, Стейн, написал пару-другую картин для его, директора, салона, и его директора, спальни...

Выпущенный под залог, Стейн нашел дома предложение известного режиссера Отто Преминд-жера снять фильм о его похождениях и контракт на двухмесячную выставку, как деликатно изъяснялся автор контракта, «имитаций работ известных мастеров».

Вот так-то. А суд пока тоже отложен на неопределенный срок.

Собственно, Стейну пришлось вступить в контакт с судейскими только потому, что он был пойман за изготовлением подделок. Во всех остальных случаях мошенник может утверждать, будто не знал о том, что продаваемая картина фальшивая. Этой юридической зацепкой широко пользуются изготовители подделок. Ведь публика жаждет прекрасного — это еще отмечал в дневнике Стейн. Причем жаждет иметь его. Кстати, в беседе с корреспондентом Стейн напирал именно на эту «общественную функцию» своего дарования: «Шагала все равно на всех не хватит».

Покупая по заведомо низкой цене дорогую работу, клиент предопределяет обман. Владелец одной нью-йоркской картинной галереи сказал, что сплошь и рядом ему приходят письма, вроде вот этого, присланного одной пожилой дамой из Филадельфии:

«Милый мистер Прайс! Я очень люблю «Мону-Лизу» и хотела бы ее приобрести. Если Вам попадется эта картина, пришлите ее, пожалуйста, мне. К сему прилагаю чек на 30 долларов».

Таков еще один аспект старой, как мир, проблемы подделок. Уже римляне жаловались на то, что греки подсовывают им «сомнительную античность». Один китайский коллекционер времен династии Цинь писал другому, что «сейчас ни на что нельзя положиться — везде одни подделки». Век индустрии, как и следовало ожидать, поставил это дело на поток. Еженедельник «Ньюсуик» пишет: «Никогда прежде столько коллекционеров не тратило таких огромных средств на произведе

ния изобразительного искусства. И никогда еще художественный рынок не наводнялся таким количеством подделок». «Насколько я могу судить, — вторит журналу Эме Me, один из наиболее видных парижских торговцев живописью, — ежедневно появляется не менее пяти подделок». Французский драматург и острослов Альфред Капю сказал еще в 1910 году: «Коро написал 3 тысячи картин, из которых 10 тысяч было продано американцам». Капю недооценил потребностей публики: Коро написал 700 работ, из которых в одних Соединенных Штатах числится более 100 тысяч! ¹

Подделки — составная часть истории искусств. Они существуют как бы тенями великих и, как всякие тени, являются бесцветными отражениями созданий мастеров. Но, как во всяком деле, в искусстве подделки есть свои гении, свои пророки и мученики. Иногда подделки столь совершенны по форме, столь удачно повторяют счастливые находки и откровения художника, что, несомненно, тоже являются произведениями искусства. Недаром ведь знаменитая тиара скифского царя Сайтаферна, купленная Лувром в 1895 году за 200 тысяч франков и оказавшаяся работой одесского ювелира-виртуоза И. Рухумовского, после саморазоблачения мастера не была снята с экспозиции, а переведена в зал современного прикладного искусства, где стоит и сейчас! Кстати, Рухумовскому не без труда удалось доказать, что тиару изготовили не ольвийские мастера II! века до н. э., а он сам в мастерской на Французском бульваре. Луврские эксперты, несмотря на опасения, которые и раньше высказывали некоторые искусствоведы, отказывались верить. Только предъявив еще два предмета «эллинской классики», повергших в изумление знатоков, он подтвердил свою заявку на авторство «подделки № 1», как окрестили тиару газеты уже в 1903 году.

Схожая история произошла и после второй мировой войны с голландцем Ханом ван Меегере-ном. Великий пейзажист, обессмертивший родной Дельфт, мас

¹ Знаменитый пейзажист, человек добрейшей души, сплошь и рядом подписывал работы своих учеников и знакомых художников, когда те очень просили его, рассчитывая продать картину «с именем» подороже. «Потомки разберутся», — говаривал Жан-Батист Коро. Как видите, задачу он задал трудную. — Прим. автора.

24