Вокруг света 1969-04, страница 33

ВРАЧЕВАТЕЛЬ ЗОЛОТЫХ ПЕТУШКОВ

Снаряжение вроде бы альпинистское — крюки, штурмовая веревка вокруг пояса, ботинки с шипами. С другой стороны, как-то странно смотрится рядом с этим легкая рубашка и холщовые брюки мастерового. Да и вообще, откуда вдруг в Бельгии — «плоском краю», по словам поэта,— горы? Разве что терриконы возле шахт. Да готические шпили многочисленных соборов. Именно к ним, к соборам, и направляется «альпинист».

Его зовут Жан Леконт. Ему сорок три года, из них больше двадцати он занимается своим уникальным делом — ремонтирует золотых петушков, сидящих на верхушках церковных крестов.

— Как я стал заниматься таким делом? — переспрашивает Леконт, подтягивая штурмовую веревку.— А очень просто. Однажды бургомистр моего предместья (живу я на окраине Брюсселя) пожаловался на улице, что какой-то подрядчик запросил с муниципалитета дикие деньги за то, чтобы построить вокруг колокольни леса и поправить скособочившегося петуха на шпиле. Ну, а я сызмальства привык лазить по крышам и много раз забирался на колокольню, хотя мать и грозила оборвать мне за это уши. Так вот, я предложил бургомистру за десятую часть той цены все выправить. И выправил. Весть разнеслась по округе, и уже через два дня мне пришло письмо из Малина с предложением поправить там флюгер.

В Бельгии 9258 церквей, так что у Жана работы хватит надолго. В чем же конкретно заключается эта работа?

Во-первых, нужно регулярно (раз в десять лет) смазывать шарниры, на которых крутятся петушки-флюгера. Во-вторых, нужно приводить в порядок их внешний вид. Старинных петушков покрывали тонкой золотой фольгой, со временем она отходит, и листочки фольги надо заменять. Те петушки, что помоложе, окрашены золотой краской, защищенной сверху тонким слоем пластика. Жану пришлось сконструировать особую грушу для опрыскивания полинявших петухов.

Часто ли наверху Жана ждут сюрпризы?

— Да, нередко. О том, что многие петушки оказываются пробитыми пулями, я уже и не говорю: во время войны немецкие солдаты развлекались тем, что выбирали их мишенями. Но вот однажды в Арденнах,— продолжал рассказывать Жан,— я полез на старую колокольню, поднялся по кресту и увидел, что петуха разъела ржавчина. Я спустился на крышу, и в этот миг вдруг громадный крест весом в триста пятьдесят килограммов рухнул на площадь! Оказывается, он держался все это время на честном слове и на штыре громоотвода... Часто бывает и так, что статическое электричество не уходит в землю, а накапливается в петушке, так что, поверьте, я-то уж знаю, как клюет петух. Словом, хватает всякого...

Со временем известность Жана Леконта стала столь широкой, что теперь к нему обращаются с самыми неожиданными просьбами. Так, Общество

орнитологов попросило: «Раз уж вы все равно забираетесь на такую высоту, не возьметесь ли сфотографировать заодно гнезда сов и других птиц, живущих наверху в недоступных для ученых местах?»

— Золотые петушки, совы, грачи, вороны...— смеется Жан.— Теперь в моей жизни одни пернатые.

31