Вокруг света 1969-05, страница 19

^ыщедщии их сЛесы

Лет пять назад мне довелось побывать на Суматре с геологической партией, которая должна была провести разведку полезных ископаемых в малоисследованной части острова. Рядом со мной в самолете, поднявшемся с джа-картского аэродрома, сидел невысокий человек. Его внешность —• длинные волнистые волосы, большие, с прямым разрезом глаза, резкие крылья короткого прямого носа — несколько отличала его от других индонезийцев. Случилось так, что этот человек стал на несколько дней нашим товарищем в путешествии на катере до КасМарана — деревушки в верховьях реки Муси, где находился лагерь нашей экспедиции. Помнится, меня заинтересовал вопрос: к какой из многочисленных народностей, населяющих острова индонезийского архипелага, принадлежит мой сосед.

— Я кубу, — спокойно ответил он.

Кубу?! Признаться, я был ошеломлен услышанным. «Осколок первобытного человечества», «загадка суматран-ских джунглей», народ, которому даже Британская энциклопедия отводит всего несколько строчек не из-за недостатка места, а потому, что о нем почти ничего неизвестно современной науке. Меньше всего я ожидал встретить представителя этого загадочного народа в самолете.

Несмотря на то, что о кубу ученым стало известно еще в двадцатые годы прошлого столетия из рассказов местных жителей, мало кому пришлось встречаться с ними, прежде всего потому, что они живут в труднодоступных районах и избегают контактов с внешним миром.

Перед второй мировой войной голландцы сделали попытку насильственным путем перевести лесных кочевников кубу на оседлый образ жизни. Естественно, что они меньше всего думали об интересах самих кубу. Им нужна была дешевая рабочая сила для эксплуатации природных богатств острова. Первое, с чего голландцы начали, — обложили кубу налогом. Убедившись, что с нищих людей ничего взять не удастся, голландцы быстро охладели к своей «цивилизаторской» миссии. В результате люди, оторванные от привычного образа жизни и не получившие ничего взамен, гибли от голода и эпидемий. В настоящее время кубу, живущих оседло, немного. Они занимаются примитивным под-сечно-огневым земледелием, охотой. Под влиянием контактов с соседними народностями эти кубу в значительной степени утратили свои обычаи и язык.

Есть и другие кубу... Они живут по-прежнему в лесу, но имеют контакты лишь с торговцами. Время от времени они

Ф. Ю Р b Е В

приносят в определенное место смолу дамар, ротанг, гуттаперчу, корицу, воск, шкуры животных и там же оставляют образцы вещей, которые хотят получить взамен: соль, кусочки тканей, вырезанные из дерева миниатюрные ножи, топоры, наконечники для копий. Такой обмен называется немым, ибо торговец даже не видит своих партнеров.

Остальные кубу не имеют никаких контактов с внешним миром. Отдельными семьями они кочуют в римбе — девственном тропическом лесу, — в болотистых районах Суматры между реками Муси, Равас, Тембеси и Батанг-Хари. Их образ жизни мало чем отличается от жизни охотников-со-бирателей раннего каменного века. Однако каменный век кубу лишен каменных орудий. Дело в том, что в местах их обитания нет подходящего материала, например кремния. Единственное их оружие куджур — тонкая заостренная бамбуковая палка.

Эти кубу находятся на самой низкой ступени культуры, и поэтому изучение их жизни может дать многое для понимания путей развития человеческого общества.

У кубу в римбе нет украшений и амулетов, нет ни песен, ни танцев. Нет у них и четких религиозных представлений. Умерших они оставляют на месте, откуда стремятся уйти побыстрее. Кубу боятся воды. Чтобы дух умершего не причинил им зла, они уходят на другой берег ручья, разрушая за собой переправу. Кубу твердо верят, что ни один из них, будь то живой или мертвый, не осмелится перейти вброд водную преграду.

Живут кубу недолго. В десятилетнем возрасте девушки выходят замуж, а в двадцать лет становятся старухами. Редко можно встретить кубу старше тридцати лет.

До сих пор еще не сделано сколько-нибудь серьезных попыток, чтобы изменить жизнь этого народа, которому грозит вымирание. Не раз объявлявшиеся в Индонезии проекты приобщения кубу к цивилизации сейчас окончательно похоронены. Помочь кубу пытаются только одиночки-энту-зиасты, усилия которых вряд ли что могут изменить. К ним относится и мой знакомый Синентинг — кубу, который в силу случайного стечения обстоятельств сумел вырваться из рим'бы. Он старается познакомить людей своего народа с начатками земледелия, чтобы они меньше зависели от леса, пытается их лечить, чтобы хоть как-то облегчить жизнь людей, которые в век атома вынуждены влачить существование на уровне каменного века.

Вот история Синентинга.

тарый кабан поднял морду, и его пятачок, с которого свисали зеленые нитки мха, задвигался, ноздрями дуновение вет-Обоняние отсеивало от влажных испарений земли, пряного дурмана гниющих ветвей и листьев, резкого кислого аромата муравьиной кучи тревожащий запах человека — сигнал опасности. Кабан коротко хрюкнул, призывая к вниманию маток и поросят, которые спокойно паслись возле большого дерева джамби, с хрустом поедая крас-но-белые, словно отлакированные плоды. Резко повернувшись, кабан бросился в заросли, увлекая за собой стадо. Но было слишком поздно. Из-за дерева появился человек, в воздухе мелькнул

Рисунок И. БРУНИ

продолговатый предмет, и один поросенок упал, пронзенный бамбуковым копьем.

Охотник, не обращая внимания на добычу, приложил ладонь ко рту и издал громкий призывный крик. На прогалине появились женщина и трое детей. Мужчина снял со спины сумку из луба и вынул из нее кусок сухого дерева. Усевшись на землю, он зажал обрубок между ступнями и стал быстро водить по поперечной бороздке шершавым побегом ротанга, который вместо тетивы был натянут на маленький лук. Сухие волокна мха, которые он подкла-дывал время от времени, сначала почернели, лотом появилась тоненькая струйка дыма. Наклонившись, Ведури начал осторожно раздувать тлеющий мох, пока не появилось пламя. Добавил

тоненьких прутиков и убедившись, что огонь не потухнет, он поднял голову и крикнул:

— Синентинг, делай большой огонь.

Старший из мальчиков, помогавший матери и сестре свежевать поросенка бамбуковым ножом, начал таскать сучья к костру. Бедури сидел, прислонившись спиной к дереву, настороженно вслушиваясь в шорохи римбы. Вот уже несколько дней он ощущал непонятное беспокойство. В лесу, где он знал каждое дерево, самую незаметную тропинку, стали происходить странные вещи. Он видел следы, которые не мог оставить ни один из известных ему зверей, слышал звуки, которые не были похожи на знакомые голоса (обитателей джунглей. Конечно, римба полна опасностей. Но если знаешь,

17