Вокруг света 1969-05, страница 21

знать. Синентинг, более крепкий, чем братишка, который уже давно еле передвигал ноги, тоже почувствовал усталость.

— Топа хочет пить, — сказала Нинг Ресиу, приблизившись к мужу.

Бедури оглянулся вокруг. Его взгляд сразу нашел среди зарослей мясистую лиану толщиной в руку, покрытую редкими крупными листьями с толстыми черенками. Срезав бамбуковым ножом один из листьев у самого основания, Бедури поднес его ко рту и надавил на черенок. Оттуда потекла струйка прохладной чистой воды. Второй лист он дал сыну, еще раз показав, как с ним нужно обращаться. Топа внимательно смотрел на растение, запоминая, чем оно отличается от других. Он привык подражать взрослым, инстинктивно перенимая у них все, что может пригодиться в нелегкой жизни лесного человека.

Солнце уже начинало спускаться к горизонту, когда Синентинг, который шел чуть в стороне, увидел хлебное дерево. На толстых ветвях и прямо на стволе висели крупные, с голову, желтые плоды — нангка. Разломав толстую кожуру, сплошь покрытую маленькими заостренными пупырышками, Синентинг с наслаждением стал есть похрустывающие сладковатые, плотно прилегающие друг к другу волнистые пластинки, заполнившие внутреннюю часть плода.

Удачная находка изменила планы Бедури, он решил остановиться здесь на ночлег. Солнце все быстрее скатывалось к горизонту, и под сводами деревьев становилось темно. Наклонив верхушки веток кустарника, Бедури связал их между собой так, что образовалось подобие каркаса. Остальные начали переплетать его широкими листьями пандануса, ветками и травой. Через несколько минут был готов шалаш, в котором можно было укрыться без риска вымокнуть даже во время сильного дождя. Внутри Нинг Ресиу настелила несколько охапок мягкого мха.

Все улеглись в шалаше, тесно прижавшись друг к другу и накрывшись накидками из луба. Синентинг быстро уснул. Его сон не тревожили ни крики животных, ни таинственные шумы ночного леса. Каждый звук имел свое объяснение. Синентинг уже умел даже в полной темноте безошибочно отличать в этом не

прерывном гомоне малейший шорох, предвещающий опасность.

Не успело утреннее солнце полностью рассеять ночной сумрак у подножья лесных гигантов, как вдали послышался странный звук, быстро приближавшийся к месту ночевки. Все, кроме безмятежно спавшего Топы, настороженно приподняли головы. Синентинг и Бедури на четвереньках вылезли из шалаша и стали напряженно всматриваться вверх.

Прерывистый звук, с каждой минутой все громче доносившийся с неба, чем-то напоминал стрекотанье токея — большой ящерицы с красивой синей кожей, усыпанной пурпурными пятнами, — которым тот начинает свою песню: «Ток-кей, ток-кей, ток-кей...»

Вместо токея Бедури и Синентинг увидели на фоне голубого неба между кронами деревьев невиданную зеленую птицу, над телом которой был ясно различим сверкающий в лучах солнца серебристый круг. Она быстро скрылась из виду, и ее голос постепенно замер вдали.

Не успели Бедури и Синентинг оправиться от изумления, как с той стороны, куда улетела птица, раздался грохот, раскаты которого, прокатившиеся по джунглям, заставили умолкнуть все живое. Бедури старался подавить закравшийся в сердце страх. Семья, собравшаяся вокруг, молча ждала его решения.

— Пойдем дальше, — спокойно сказал отец.

Бедури двинулся напрямик в ту сторону, откуда исходил испугавший их грохот. Чтобы идти побыстрее, Нинг Ресиу посадила Топу к себе за спину на широкую лямку из луба.

Кубу двигались неслышно, ловко скользя сквозь густой подлесок, перепрыгивая через поваленные деревья, избегая колючих веток и стеблей. Только иногда стена бамбука, встречавшаяся на пути, заставляла Бедури ненадолго отклоняться от избранного направления. Скоро почва стала понижаться, и в пружинящем мху следы быстро наполнялись коричневой водой. Они приближались к болоту. Бедури чутьем определял нужное направление среди топи, обходя открытую воду, которая перемежалась островками с чахлой растительностью. Хотя ноги увязали в иссиня-черной тине, он

уверенно шагал вперед. Скоро трясина осталась позади.

Грязь быстро засыхала, коркой стягивая кожу. Никто и не пытался ее соскребать — толстый панцирь хоть немного предохранял от укусов бесчисленных москитов. Мшаники и жесткая болотная трава сменялись толстым слоем гниющих листьев и густого подлеска. Нога по щиколотку уходила в этот ковер, глушивший звуки шагов.

Загадочные следы появились неожиданно, когда кубу поднялись на вершину небольшого холма. Внизу, у подножья, чернела развороченная земля. Вокруг глубокой ямы, протянув к небу длинные скрюченные корни, валялось несколько деревьев, вырванных из почвы неведомой силой. Деревья упали недавно. Бедури определил это по тому, что из поломанных ветвей еще сочился не успевший затвердеть сок.

Удвоив осторожность, Бедури приказал всем держаться сзади, крепко сжал в руке куджур, приготовившись к любой неожиданности. Через некоторое время он остановился, уловив неясный шум в той стороне, куда они двигались. Он замешкался лишь на какое-то мгновение. Непреодолимое желание понять неведомое толкало его вперед, навстречу усиливавшемуся разноголосому рычанию и визгу.

Еще ничего не было видно, но Бедури чувствовал, что это уже недалеко. Сделав знак, чтобы все оставались на месте, он стал действовать так, как поступал в тех случаях, когда ему нужно было приблизиться к зверю, не выдавая своего присутствия. Определив направление ветра, едва шевелившего листву кустарников и деревьев, он описал полукруг так, чтобы находиться с подветренной стороны. Его ноздри ощутили странный, никогда раньше не встречавшийся запах.

Пробравшись к открывшейся впереди прогалине, Бедури затаился в кустарнике. На расчищенной площадке он увидел людей. Их было много. Больше, чем пальцев на руках и ногах. Он никогда не видел столько людей в одном месте. Удивление помешало ему сразу определить, кто же издает пугающие его звуки. Успокоившись, он стал лучше ориентироваться в хаосе незнакомых запахов, звуков, предметов.

Его внимание привлекла группа людей, один из которых дер

₂*

19