Вокруг света 1973-04, страница 61

Теперь по решению правительства вся территория вокруг пещеры объявлена заповедной. На главной дороге напротив пещеры установлен указатель: «Историческая естественная пещера». Она представляет собой обширный, устланный соломой грот, из которого вглубь уходят отсеки. Под темными сводами виднелось несколько округлых позеленевших предметов, которые на первых порах я принял за черепах. Но потом, приглядевшись, я понял, что это камни, покрытые мохом. На протяжении веков они служили столом пастухам покот, которые, быть может, прятались здесь, отражая атаки свирепого че-мисета.

В лесу было темно и тихо. Но стоило первому лучу солнца проткнуть смыкавшийся над нами шатер из крон, как зеленоватая мгла рассеялась. И мгновенно, как по мановению дирижерской палочки, над нашими головами раздались треск, чмоканье, замелькали какие-то

тени. Это десятки обезьян-колобусов, словно делая утреннюю зарядку, стали раскачиваться на ветках и не то кричали, не то кукарекали, приветствуя наступающее утро. Горное эхо подхватило их крики и громким многоголосым хором разнесло по всему лесу.

Часа через три стало значительно холоднее. Сырой, промозглый ветер дул откуда-то сверху, прямо с неба, напоминая, что, несмотря на близость экватора, здесь случаются и снег, и град. Над тесниной поднялись клубы пара — наверное, там били горячие источники. Скоро они сомкнулись с пеленой облаков, спускавшихся сверху, и заволокли все вокруг серым, промозглым туманом.

Может, он где-то здесь недалеко, этот самый чемисет, или дубу? Но ожидать увидеть его так, ни с того ни с сего, было бы слишком самонадеянно. Легче посчитать, что его не существует.

Мы попросили советского зоолога В. Е. Флинта прокомментировать очерк. Владимир Евгеньевич неоднократно бывал в Африке и занимался исследованием фауны в районах, о которых шла речь.

В самом деле, существует ли африканский медведь? Известный бельгийский зоолог Бернар Эй-вельманс, посвятивший жизнь исследованию таинственных животных, собрал обширную коллекцию свидетельств очевидцев, «встречавшихся» в разное время с чемисетом. Эти рассказы подробно изложены в его нашумевшей книге.

Несмотря, однако, на полную убежденность самого Эйвельман-са, его аргументы не рассеивают сомнений.

Еще каких-нибудь двадцать-тридцать лет назад можно было ссылаться на слабую изученность геологической летописи Восточной Африки, но сейчас, после капитальных изысканий, положение изменилось. И палеонтологи в один голос говорят: к югу от Сахары никогда не существовали ни медведи, ни медведепо-добные животные. Эти данные вполне согласуются с современным распространением семейства медведей. По-видимому, центр возникновения этой группы хищников лежал где-то в Евразии, откуда медведи затем расселились по Северной и Южной Америке. Сейчас один вид (белый медведь) живет в полярных районах, один вид (бурый медведь) населяет Европу, Азию и Северную Америку, три вида (белогрудый, малайский и медведь-губач) эндемичны для Азии, и один вид (барибал) встречается только в Северной Америке. Наконец, ото-рванно от семейства — в Южной

Америке —- живет некрупный очковый медведь.

Когда-то, уже на памяти человечества, бурый медведь населял некоторые горы Северной Африки. Но сейчас он в сводках по млекопитающим Африки даже не упоминается. Однако весьма привлекательна гипотеза о том, что в те времена, когда Сахара не была еще пустыней, медведи проникли далеко к югу и сохранились там в виде изолированных популяций. Собственно, к этой гипотезе и апеллируют все сторонники реальности чемисета -и нанди-бэра.

Контраргументы мы черпаем в биологии современных медведей. Все медведи (за исключением белого медведя, но это — особый случай!) по сути всеядны.

Если африканские медведи остались верны традициям, их присутствие легко бы бросилось в глаза уже первым исследователям: на своем пути медведь всегда разрывает муравейники, перевертывает камни, разламывает гнилые пни, сдирает кору со стволов упавших деревьев, мнет и выкапывает траву. Иными словами, установить пребывание в лесу медведя — дело нехитрое даже для новичка. А между тем никаких свидетельств о встрече таких следов в Африке нет.

Показательно, что на фресках, обнаруженных в последние десятилетия в Сахаре и относящихся к досахарскому периоду, изображения медведя отсутствуют, тогда как другие африканские жи

вотные там широко представлены.

Далее, медведи очень подвижны. В Азии, например, бурый медведь, житель тайги, нередко заходит на сотни километров в тундру. Поэтому трудно поверить, что африканские медведи по непонятным причинам оказались такими консерваторами, что не покидают небольшой район горных лесов Элгона.

И, наконец, последнее и самое главное. Почему в руки зоологов до сих пор не попало ни шкуры, ни кости, ни даже единственного волоса африканского медведя? Ведь, судя по рассказам, его не раз встречали люди вооруженные, настоящие охотники, имеющие на боевом счету и львов, и слонов. Но каждый раз возникала цепь случайных обстоятельств — то пуля задевала ветку, то ружье, как назло, оказывалось в палатке, то еще что-нибудь... Почему этих случайностей не возникает, когда речь идет о льве или слоне?

Людей всегда привлекают вещи необычные, таинственные, необъяснимые. Это естественная склонность человека, и осуждать ее едва ли имеет смысл. Но, увы, отсутствие материальных следов заставляет нас сегодня считать заманчивые истории о чемисете мифом.

Что касается медведя в Африке, то я его все-таки видел. Он живет в небольшом зоопарке при входе в Национальный парк Найроби. Это обыкновенный бурый медведь, и, насколько я смог заметить, он не вызывает «мистического ужаса» у смотрящих на него посетителей.

В. ФЛИНТ,

кандидат биологических наук

59