Вокруг света 1973-10, страница 42

тростник на месте, чтобы сохранить проход между искусственными берегами. Лодочник то и дело поднимал мотор из воды, чтобы освободить лопасти винта от водорослей.

Плавучая деревня приближалась. На крохотных островках густо росли помидоры и цветная капуста. А сами острова тихо качались на воде, напоминая бабочек в коллекции натуралиста.

Островов становилось все больше. Теперь мы уже плыли не по озеру, а по деревенским улочкам. Женщины стирали белье, окуная его в воду прямо с порога своих жилищ. Лодки были повсюду — в них плыли женщины и совсем маленькие дети; еще немного — и от скопления лодок на улицах возникнет пробка: все это движение, естественно, никак не регулировалось. Где-то неподалеку была, видимо, школа — то и дело навстречу нам плыли ребята в одинаковых зеленых лонжах, с Шанскими сумками на плече. И точно, вскоре мы увидели ее: это было длинное бамбуковое строение на многочисленных сваях. Шумные ватаги выскакивали из дверей школы и плюхались прямо в лодки с шумом, возней и смехом. Если бы дом не стоял на воде и если бы я сам не сидел в лодке, можно было подумать, что все это происходит на обычном московском школьном дворе во время большой перемены.

— Эта деревня славится своими ткачами, — сказал У Маунг Ма-унг. — Лодочник говорит, мы можем посмотреть, как делаются лонжи.

Лодка вошла в небольшой переулок и остановилась у порога одной из хижин. Схватившись за бамбуковый шест, У Маунг Маунг легко выпрыгнул наверх. Последовать его примеру оказалось не так-то просто. Наверно, мы немало позабавили обитателей улочки, пытаясь взобраться на бамбуковые ступени, не потеряв равновесия и достоинства.

Пол в доме представлял собой настил из бамбуковых палок, зазоры между которыми были, на наш взгляд, слишком широки. Ходить по такому, я бы сказал, редкому полу было весьма тревожно. Это был наглядный пример экономного использования стройматериала. К нашей радости, в гостиной — то есть в самом большом из помещений хижины — на полу лежали • плетеные маты, на которые можно было благополучно усесться. Там же стояли два деревянных ткацких станка; за ними работали женщины. Они почти не обратили на нас внима

ния, поглощенные своим делом, зато мы с восхищением смотрели, как с валиков плавно течет вниз прихотливый узор яркой шанской лонжи. Это были те самые лонжи, в которых щеголяли рангунские красавицы.

Тем временем хозяйка уже несла традиционный чай.

— Сахар! — воскликнул наш геолог Ширяев. — Тей каунде! Правильно?

— Это не сахар, — спокойно ответил У Со Лвин. — Это соль.

— Соль? — не понял Виктор. — То есть как соль?

— Очень просто. Здесь, на Инле, зеленый чай пьют с солью.

Ну что ж, соль так соль. Между прочим, очень вкусно.

Я осмотрелся. На стенах комнаты, сплетенных из бамбуковых полос, висели фотографии, календари, рыболовные крючки, корзинки и прочая утварь. Мой взгляд упал на странного вида бамбуковый шест с крючками.

— Это шанские весы, — заметил мой взгляд У Со Лвин. — Они устроены так, что не нужны ни гирьки, ни чашки, ни пружина.

— Как же так?

— Одна сторона шеста тяжелее другой. Видите, на легкой половине укреплены крючки. Они расположены неравномерно. Понятно?

— Нет, не понятно.

— Ну что вы! Это же простая физика. Каждый крючок соответствует мере веса. Чем ближе к рукоятке, тем больший вес необходим, чтобы привести шест в горизонтальное положение. Вот это — один висс, это — полвисса, это — двадцать пять тикал, это — десять, это — пять. Предположим, вам надо взвесить полвисса. Вы вешаете корзинку вот на этот крючок и наполняете ее до тех пор, пока другая половина шеста не уравновесится.

— Господи, до чего просто! Кусок бамбука!

— Да, кусок бамбука. Но бамбук — универсальный материал. Из него делают все. Вы сидите на бамбуковом полу, на бамбуковой циновке и едите лепешки из бамбуковой тарелки.

— Из бамбука делают посуду, коробки, корзины, — сказал У Вэ Пью.

— Подносы, ведра, зонтики, шляпы, удочки, ловушки для рыбы и колокольчики для коров, — добавил У Вин.

— Плетеные стулья, шторы, чернильницы, трубки, веера, гребенки, игрушки, — сказал У Маунг Маунг.

— Бумагу, — отозвался У Тейн Шве.

— Мачты, мосты, плоты, водопроводы.

— Молодые побеги идут в пищу, из семян делают хлеб, из стеблей — сахар.

— Ну и дома — крыши, стены, пол, потолок, окна — все это бамбук.

Хозяин говорит, что напротив как раз дом, где продают бамбуковые стены.

— Как их продают? — заинтересовался Витя Ширяев. — Целиком или частями?

— Рулонами, — ответил У Со Лвин. — Кому сколько надо.

Мы спустились в лодку и, оттолкнувшись от бамбуковых ступенек, подплыли прямо к противоположному дому. Нам даже не пришлось вылезать: в доме было только три стены — как на сцене, — и мы могли видеть все, что в нем происходит.

Парень брал бамбуковый ствол толщиной в руку и двумя ловкими ударами небольшого топорика рассекал его с торца. Затем клал дольку на пол и частыми-частыми ударами топорика покрывал всю полосу ровными рядами насечек. В .результате долька окончательно распрямлялась и превращалась в ровную тонкую планку. Тогда он снова брал ее левой рукой и точным ударом топора отделял от нее тончайший миллиметровый слой. Из этих-то гибких полос женщина сплетала быстро и ловко широкое, как ковер, полотно, которое, по сути дела, и было уже готовой стеной — еще не покрашенной, не потемневшей от времени стеной дома. Оставалось только натянуть ее на опорные столбы. Позади женщины стояли колоссальные рулоны плетеных стен — из такого рулона можно было, наверное, сделать не один дом. Я переводил глаза с матери на сына, с сына на мать и не мог определить, кто из них работает быстрее. Виктор засек время: на превращение одного ствола в шестнадцать тонких полос у мальчишки уходило двенадцать минут. Он посматривал на нас, улыбаясь, но ни на минуту не прекращал работы — казалось, он может делать ее с закрытыми глазами.

— В каждом доме своя профессия? — спросил я, когда лодочник завел мотор и лодка снова понесла нас по узким улочкам поселка.

— Нет, как правило, целая деревня живет каким-то одним ремеслом. Это деревня ткачей. А рядом — деревня кузнецов.

— Кузнецов? Что же они делают, если все вокруг изготовлено из бамбука?

— Много чего. Чайники, ножи,

40

I