Вокруг света 1976-02, страница 31

сударственном административном аппарате и торговле, кое-где бесплатными школами и больницами, дешевыми квартирами. В Кувейте, например, бесплатные телефоны. Однако из коренных кувейтцев, живущих на зарплату, лишь одна десятая — рабочие, остальные — чиновники и служащие. Если же копнуть поглубже и выяснить происхождение рабочих-кувейтцев, то окажется, что они в своем большинстве выходцы из наиболее угнетенной части местного населения: рыбаков, ловцов жемчуга, феллахов, но отнюдь не из бедуинских племен «голубой крови». Кочевники с удовольствием пересели, например, с верблюда за руль такси. Им не составляло труда сменить караванный извоз на машинный. Они пошли служить в полицию, армию, получили «теплые местечки» в министерствах. Главным же источником рабочей силы стала иммиграция.

Не во всех аравийских государствах положение одинаково. Сказались различия в уровне нефтяных доходов, традициях, численности населения, его образованности, степени развития феодализма в стране. В Кувейте,

например, адаптация власти к новым нефтяным доходам — это история того, как постепенно трансформировалась феодально-племенная монархия, как создавались какие-то формы государственности. Ведь в Аравии само понятие «государственного служащего» было чуждо местным традициям и социально-политическому устройству. Однако на протяжении жизни одного только поколения Кувейт приобрел внешние атрибуты современного государства и даже парламент. Выборы производятся грамотными кувейтцами-мужчинами старше 21 года. Это значит, что в 1972 году из тогдашнего населения в 750 тысяч человек только 40 тысяч человек участвовали в голосовании.

Другие княжества Персидского залива пока что предпочитают не экспериментировать с выборными органами такого типа, однако и они вынуждены, хотя бы внешне, считаться с требованиями современности. Например, феодальный деспотизм султана Маската Сайда ибн-Теймура был из ряда вон выходящим даже по аравийским понятиям. Его навязчивой идеей стала борьба с каким бы то ни

было общественным прогрессом, яростное сопротивление переменам. Султан запретил газеты, радио, кино, футбол, импорт автомобилей и детских игрушек. В его владениях арабам нельзя было носить нетрадиционную одежду, очки, зонтики, модные прически. Чтобы избежать «пагубных последствий» просвещения, он ограничил число школ тремя, а количество учащихся одной тысячью. И вот результат: в стране началось восстание, и режим оказался на грани гибели.

Англичанам пришлось срочно инсценировать государственный переворот, сместить султана и посадить на трон его сына Кабуса, выпускника привилегированного английского военного колледжа Сандхерст. «Либеральный монарх» отменил наиболее одиозные запреты своего отца, начал строить школы и больницы, чтобы сбить повстанческое движение в юго-западной провинции султаната. Однако Кабус недолго играл в либерала, заявив, что он — поклонник Гитлера, и за большие деньги начал скупать личные вещи фюрера. Впрочем, англичан это нисколько не шокировало ибо они сохранили в Омане ры