Вокруг света 1976-04, страница 27

Г лавная достопримечательность острова — бывшая резиденция коменданта.

чтобы занять для нас остров и не допустить овладения им гражданами другой европейской державы».

Во времена Кука остров был безлюден. Однако более поздние открытия показали, что там некогда жили полинезийцы. Губернатор Филип отправил на остров Норфолк поручика по имени Филип Гидли Кинг, снабдив его провиантом на полгода, обещанием присылать продовольствие также в дальнейшем и, разумеется, ре-комейдацией вести хозяйство экономно. Кроме того, ему были даны особые инструкции на дорогу: на острове Норфолк запрещалось строить большие лодки, а каждый чужой корабль, который приставал к его берегам, должен был оставаться там до поступления приказов губернатора. Ибо, как выразился сэр Филип, «до Норфолка вплавь очень далеко»: речь шла о том, чтобы лишить людей, которые окажутся на острове, возможности бежать с него. Обитателями острова стали каторжники.

14 февраля 1788 года поручик Филип Кинг отплыл из Сиднея на корабле «Сапплай». А 6 марта он высадился в южной части острова, которому отныне суждено было стать исправительной колонией. Так возник поселок Кингстаун, ныне называемый Кингстоном. То было райское время для любителей давать названия—столько безымянных мест! Горы Кука должны были увековечить великого мореплавателя, вице-губернатор Сиднея дал свою фамилию одному из заливов, Пойнт-Хоув назвали в честь первого лорда Адмиралтейства. Почти каждый чиновник Адмиралтейства, занимавший более или менее высокий пост, был здесь увековечен.

Хроники сообщают: ле: на острове был настолько густ, что по нему трудно было ходить. До сего дня в этом лесу встречается сосна, высота которой достигает двадцати метров. Считалось, что она весьма пригодна для строительства королевского флота. Но строители кораблей оказались недовольны суковатостью дерева. Стали думать: что же можно взять с Норфолка? Может быть, лен для парусов? На острове встречались местные виды льна. Предусмотрительные англичане вывезли двоих маори — туземцев Новой Зеландии, где лен был распространен и возделывание его имело давнюю традицию. Но когда их привезли на Норфолк, ока

залось, что новозеландцы не имеют ни малейшего понятия о разведении или обработке льна, поскольку в их родных краях этим занимались исключительно женщины; подобное занятие считалось абсолютно недостойным настоящего воина...

Жизнь на острове определяла суровая дисциплина, поддерживаемая «девятихвостой кошкой»: уже спустя два месяца после прибытия на остров поручика Кинга был наказан плетьми некий рядовой морской пехоты,;- который украл ром из палатки поручика, — дюжина плетей за уход с поста, дюжина — за вторжение в чужое жилище, дюжина — за кражу, Спустя несколько дней три дюжины ударов розгами получил паренек лет четырнадцати, который тоже что-то стянул. И люди еще удивлялись доброму сердцу поручика: в Австралии за такое преступление вешали.

Жизнь колонии описал в 1847 году капитан Маконоши: «Каторжные работы длятся с рассвета до заката, на ночь ссыльных загоняют в помещение, которое не в состоянии вместить и половину их. Всеми способами ранятся их чувства и унижается их человеческое достоинство. Они должны снимать шапку не только перед каждым рядовым, но даже перед пустой сторожевой будкой. Кормят их как свиней. Иметь ножи и вилки запрещено, поэтому они рвут пищу пальцами и зубами. Только две трети могут войти в столовую, остальные узники должны в любую погоду есть под открытым небом, возле огромной выгребной ямы».

Бунты вспыхивали то и дело, но их жестоко подавляли.

Лагерь для ссыльных существовал на Норфолке до 1806 года, затем остров был отдан во власть одних лишь морских птиц. Но спустя двадцать лет туда снова привезли узников, и до 1853 года садисты-надсмотрщики издевались над теми, кто был приговорен к наказанию, по выражению губернатора, «на ступеньку ниже смерти...».

Потом остров снова обезлюдел.

В 1856 году на острове Норфолк появились переселенцы с острова Питкерн. Тут нам, пожалуй, пора вернуться к истории мятежников с корабля «Баунти».

«АМЕРИКА?

ЭТО ГДЕ - В ИРЛАНДИИ?»

В феврале 1808 года американский корабль «Топаз», занимавшийся под командой Мэйхью

Фолджера охотой на тюленей, оказался неподалеку от острова Питкерн.

Фолджер с изумлением рассматривал доМа и струившийся над ними дым на острове, который на всех картах был обозначен как необитаемый. И тут он увидел быстро мчащуюся к кораблю пирогу. В ней было несколько темнокожих молодых людей в набедренных повязках. Они были неподалеку от корабля, когда Фол-джеру показалось, что они переговариваются по английски. Тогда Мэйхью громко крикнул, что он американец. И мрлодые люди вдруг стали кричать по-английски, перебивая друг друга:

— Ты американец? Ты приехал из Америки? А где находится эта Америка? В Ирландии? Да?

— Кто вы? — кричал Фолджер.

— Мы англичане.

Молодые люди оказались сыновьями участника восстания на «Баунти» Александра Смита. В письме к другу Фолджер рассказывал об этой встрече на острове: «Я пробыл у него (Смита. — Прим. пер.) пять или шесть часов, которые были целиком заполнены моим отчетом о событиях в мире с того времени, когда сам он из этого мира ушел. Б особенности я подробно рассказал ему о тех великих победах, которые одержали его сограждане в морских сражениях, что его невероятно обрадовало, и он даже воскликнул: «Старая, милая, вечная Англия!»

В 1814 году командир британского военного корабля «Брайтон» был невероятно изумлен, когда молодой человек на пироге у берегов острова Питкерн обратился к нему на хорошем английском языке. Молодой человек сказал, что его зовут Четверг Октябрь Христиан, поскольку он родился в один из октябрьских четвергов... Оказалось, что вождь мятежа на корабле «Баунти» Христиан основал на острове Питкерн поселение.

Потомки бунтовщиков и их таитянских жен вели на Питкерне нищенское существование. Спустя много лет «старая добрая Англия» признала их своими гражданами и, чтобы облегчить долю островитян, переселила их на значительно более гостеприимный Норфолк. С тех пор 8 июня считается на Норфолке «днем «Баунти», ибо именно в этот день 194 жителя острова Питкерн высадились под проливным дождем на территории бывшего лагеря для ссыльных. «Эта страна очень богата, — написал в своем дневнике один из первых переселенцев, Джордж