Вокруг света 1976-05, страница 12

ду, и стремительный набег. В случае необходимости горожане могли отсиживаться за стенами^ годами.

— Здесь стены не нужны, — поясняет наш спутник-йеменец, — здесь живут бедуины.

Сразу все становится на место. Вот почему здесь нет ни клочка обработанной земли: у жителей пустыни земледелие считается занятием недостойным. Есть и другая причина — в Шабве всего один Колодец, да и тот с горько-соленой водой.

Но город Шабва существует уже несколько тысячелетий. А бальабид, племя кочевников, осевшее на негостеприимной земле Шабвы, занялось торговлей солью, делом более почетным и доходным, чем земледелие, хотя не столь уважаемым, как разведение скота.

Каждый, кто читал книги и очерки об Арабском Востоке, сталкивался с этим понятием: племена. Наверное, стоит рассказать подробнее о том, что такое племя, в чем его особенности и какие проблемы вносит его существование в жизнь нынешних государств этого района. Прежде всего, никоим образом не следует путать бедуинское племя с племенем, скажем, африканским или индейским только потому, что по-русски это слово звучит одинаково.

У африканцев или индейцев племя означает группу людей, отличающуюся зачастую от других происхождением, языком, религией. Что же касается племен аравийских бедуинов, то они ведут свой род от Исмаила — сына библейского пророка Авраама.

По известной библейской легенде Сарра, жена пророка Авраама, долгое время не могла родить ребенка и, чтобы продлить род, предложила мужу вместо себя свою рабыню Агарь. Агарь родила сына Исмаила, и он должен был стать наследником отца своего. Но через некоторое время Сарра родила сына Исаака и потребовала от мужа изгнать Агарь с ее сыном в пустыню. Исмаил вырос в пустыне, сделался стрелком из лука и стал родоначальником целого народа.

Исмаил — так сказать, предок общий, но есть еще и свой предок у каждого племени. Поэтому не случайно, что название многих племен в Йемене начинается со слова «бени», то есть «сыновья такого-то»: бени-Хасан, бени-Матар, бени-Ислам... Племя состоит из родов — ашира. Род, в свою очередь, делится на несколько колен — фахд.

У каждого племени своя территория, свои рынки, свои извечные традиционные союзники и противники. Бедуинская организация требовала неукоснительного соблюдения обычаев, и, если член племени совершал преступление, его просто наказывали изгнанием. В другое племя он мог теперь попасть лишь в качестве невольника или в лучшем случае побратима. Хотя кто захочет брататься с человеком, совершившим преступление?..

Между племенами существовала (а во многих странах и до сих пор существует) сложная иерархия. Когда бедуин называет свое полное имя, он указывает племя, аширу и фахд, и человек, знакомый с обычаями жителей пустыни, сразу определяет его место в бедуинском обществе. Но именно в бедуинском. Ибо истинные бедуины продолжают полагать потомками Исмаила только себя, всех же оседлых — недостойными людьми, опустившимися до обработки земли и занятий ремеслами. А потому бедуины считали грабеж караванов и оседлых поселений делом не только допустимым, но и почетным. Обобрав караванщиков и оставив им несколько верблюдов и запас воды, бедуины обычно указывали им дорогу до ближайшего города или колодца.

Купцы же, хорошо зная нравы хозяев пустыни,

спешили заранее заручиться покровительством какого-либо могущественного племени, которое за определенную плату обеспечивало им безопасность. Постепенно кочевники вступали с ними в долю — ведь торговля у арабов всегда считалась почтенным делом, — становились торговцами: входили во вкус коммерции. А если на территории племени оказывалась, как в районе Шабвы, соль — бедуины превращались в монопольных поставщиков товара на местный рынок.

Итак, племя бальабид издавна живет в Шабве, но считается тем не менее бедуинским. Поэтому Шабва не прячется за крепостными стенами: ведь бедуины всегда умели защитить свои караваны от набегов соперников.

КОМУ ПРИНАДЛЕЖИТ ПУСТЫНЯ?

С Мухаммедом, одним из членов племени бальабид, мы ходили по подземному соляному карьеру. На глубине двадцати метров сверкают серыми кристаллами своды пещеры. Беззвучно бежит затянутый мутной пленкой подземный ручей. Соль скалывают прямо со свода большими мотыгами, затем вытаскивают на поверхность в корзинах, тут же упаковывают в огромные тюки и грузят на верблюдов.

Мне хочется поговорить с Мухаммедом о соляных копях: кому, по его мнению, они принадлежат? По закону недра — собственность всего народа Южного Йемена, но, как говорили мне в Адене, у бедуинов на этот счет есть еще и своя точка зрения.

Мы присели в тени небольшого домика. Мой собеседник — сухощавый, невысокого роста человек, с живыми серыми глазами и редкой бороденкой — сидит на корточках. Его поясницу охватывает расшитый красными и зелеными нитками пояс «хабва», на ногах сандалии с подошвами из автомобильной покрышки. Роскошная, ручной работы юбка расшита желтыми и красными нитками, оторочена бахромой. Такую юбку называют в Южном Йемене «фута сул-тани» — «султанская юбка»; стоит она дорого, и надевают ее только по торжественным случаям. Сегодня как раз такой случай: в Шабву из Адена приехала группа ученых для осмотра археологических раскопок, которые ведут здесь французы. А перед европейцами нужно выглядеть красиво.

— Нет, конечно, не разрешим, — отвечает Мухаммед на мой вопрос — допустят ли они, чтобы жители соседнего города приехали в Шабву за солью, прямо к карьеру. — Ведь я же не собираю урожай на их полях и не дою их верблюдов?!

Аргумент ему кажется неотразимым, и он смотрит' на меня широко раскрытыми глазами.

— Но пустыня принадлежит всем. А соль в пустыне, — не сдаюсь я.

— Правильно, всем. Но и в пустыне есть свои невидимые границы, — объясняет терпеливо Мухаммед непонятливому европейцу, не могущему взять в толк, что каждое племя имеет свою территорию, и нарушение племенного суверенитета в недалеком прошлом не раз вызывало кровавые междоусобицы. — Верблюды с нашей племенной меткой «васм» пасутся лишь в определенных местах, а не бродят где им заблагорассудится! Правда, сейчас все стало по-другому, — поправляется Мухаммед. — И если от нового порядка будет лучше всем, почему же нам не согласиться?!

Он пожимает плечами, явно подчеркивая, что вещи, разумные и, главное, полезные для всех, вообще-то понятны и приемлемы для него и остальных членов племени бальабид.

10